Татьяна Брыксина - Наверное, это любовь!

Волна накатилась на берег,
Едва уловимый шлепок.
И снова колышется ерик.
Наверное – это любовь?

В терновнике дикие розы
Не прячут драчливых шипов.
Вцепились друг в друга стрекозы.
Наверное – это любовь?

Пугливое облачко дремлет.
И дождик от солнца слепой
Разбился о пыльную землю.
Наверное – это любовь?

Всё сушит вторую неделю.
В лесу – ни полушки грибов.
Осина повыпита хмелем.
Наверное – это любовь?

И я в пустяковой обиде,
В горячке надуманных слов
Зарекся тебя ненавидеть.
Наверное – это любовь?

Не выдумать сладостней казни.
Да будут во веки веков
Разлуки, страданья, боязни.
Наверное – это любовь!

Я волен без тебя,
я над собой не волен,
Я жду, как в старину
ждал милости бедняк,
Когда твои глаза
засеют светом поле
Моей души,
еще живущее впотьмах.

Одиночество летнего сада,
Золотая тоскливая глушь,
Вдоль тропы травяная прохлада
Зеленеет, как вытертый плюш.

Недозрелые сливы пропахли
Пыльным солнцем июльского дня…
Эти нежные кислые капли
Обещаньем изводят меня.

Скоро вёдрами их и тазами
Понесут на крыльцо, а пока
Сад как будто подёрнут слезами
Под пыльцой золотого песка.

Я нарочно придумала слёзы,
Потому что на сердце печаль…
Ты в краю, где сенные обозы
Тянут время сквозь морок и взгаль…

Я не знаю, кому это надо,
Чтоб мы были с тобой далеки,
Чтобы слёзы сливового сада
Так мучительно были горьки?

Что спрашивать ветер,
О чём он без устали плачет,
Что стоны лягушек
Заучивать в тинном пруду?
Зачем это месяц
Котенком свернулся в калачик
И ночь напролёт
Караулит ночную звезду?
И что это утро
Трезвонит колодезной цепью,
И с вербовых веток
Небесная каплет вода?
И дым от земли
Вяжет теплую пряжу над степью?
О, если б я ведал,
Я был бы несчастлив тогда!
Как странно, что в мире
И ласка живёт и опаска,
Дурманы травы
И грозы величавый венец.
Быть может,
Весь мир наш
Огромная синяя сказка?
А сказке,
Я верю,
Положен счастливый конец.

Пока не пересохло горло,
Пока в беспамятном бреду
Гроза весенняя не стёрла
Твою вечернюю звезду,

Пой, горемыка самовластный,
Клонясь головушкой ко мне,
О той, что кажется прекрасной
В непостижимой вышине.

И пусть она с небесной силой
К тебе струит свои лучи,
Я занавеской белокрылой
Не заслоню её в ночи.

Второй ли, третий ли, рассветный —
Мне всё равно, который час, —
Ты пой, и пусть она приветно
С небес разглядывает нас.

Не обронив больного стона,
Погладив голову твою,
Сама вполшёпота, вполтона
Тебе сквозь слёзы подпою.

Получился не провал,
Не обида напоследки —
Май-сизарь отгурковал
У беспамятной беседки.

Теплый дождик закропил
Без грозы и без погони.
Май-сизарь оттопотил
На беседочном балконе.

Май-сизарь слинял на днях
И оставил под рябиной
Нестерпимый синий прах,
Смех и гуркот голубиный.

Не потому, что я не знаю меры
В том, что не знает меры никогда, —
(Любви не впрок расхожие примеры,
Что будет, если будет…)
Но беда
Моей души – предвосхищенье веры!
Наверное, я просто молода.
И ты бы рассмеялся, не поверив,
Что, дерзкая, я втайне изошла
Страданием,
Что, сил не соизмерив,
Звучать хотела громче, чем могла,
И знают только форточки и двери,
Как больно мне,
Как я тебя звала.
И что любовь?! —
Кто и в каком помине
Отмечен высшей нежностью, чем та,
Что величалась музыкой доныне,
Но стала тише травного листа?
И вся я здесь,
Подобная крушине,
Дика, горька, нелóвка и проста.

По глазам узнаю про печали,
Хоть за ставней стрельчатой таи.
Лучше бы, как чёртики, серчали —
Чур меня! – чумазые твои.

Что он дальше спросит – час неровен —
Скорбный, понимающий твой взгляд?
Я, ей-богу, в этом не виновен,
Что кругом и выше виноват.

И когда ты ходишь тише тени
Или машешь в фортку сентябрю,
Я свои негибкие колени
За упорство давнее корю.