Валерий Макаров - Над вечным

Мудрость не ищет ни старых,
Ни новых дорог.
Мудрости нам не хватает,
А поиск пути лишь предлог —
Уйти, закружиться
Поглубже в снегу, на ветру.
Ты жизнью играешь?
Ну что ж,
Продолжаем игру!

И всё же я верю,
В том правда какая-то есть,
Что мы не хотим сорняками
Цепляться, царапать и лезть,
Когда даже лучшие люди
До времени до поры
Предпочитают Владимирку
И темя Голгофы-горы.

За всех перед всеми
Хотел бы ответить я сам,
Бичами гоните меня
По сгоревшим лесам.
И если из пепла снегов
Подниму я зелёным побег, —
Значит, вечного в нас
Ни пламя не выжжет, ни снег.

О, с этими цветами полевыми
Настолько я сроднился, как с тобой.
Вот подступает волнами живыми
Их медленно колеблемый прибой.

Ни буйством красок, пестротой названий,
Не увлекут души в нездешний сон.
А между тем, без тихих их признаний
Так не звучал бы солнцем небосклон.

Так не клубилась бы гроза покровом синим,
Когда б не стыли васильки среди полей
От красоты небес дориносимой,
А пуще от сознания своей.

Земля была бы хуже замарашки,
Грубее домотканого холста,
Когда б, как снегом, ворохом ромашки
Весна не обожгла её уста.

Вдруг вспыхнула… Да нет, не рассмеётся!
Но я твоё волнение пойму.
Ведь полевой цветок едва качнётся,
А бурю дарит сердцу моему.

Гроза надломленной сиренью
Распахивает небеса,
Уже готовые к прочтенью
И зазвучать на голоса.

Я счастлив этой вспышкой краткой,
Что на страницах бытия
Не отцветающей закладкой
Заложена душа моя.

Среди минутных озарений
Тем легче нам читать с листа,
Как этой молнией сирени
Вдруг загоралась береста.

Я брошусь вдоль реки и буду продолжаться,
И будут берега меня сопровождать.
И будут, как в реке, во мне преображаться
Берёзы в золото и в облака опять.

Пусть солнце щурится с прохладцею во взгляде,
Я для того любил негромкость этих вод,
Чтоб в безымянной находить отраде
То, чем душа несуетно живёт.

Среди людей я прикоснулся к смерти.
Под движущимся небом средь полей
Всё безобразье ножевых моих отметин
Мне осень вызвездит алхимией своей.

Без сожалений, но и без проклятий
Я, весь серебряный, здесь буду втоптан в грязь.
С одним лишь небом я искал объятий
И, наконец, душа с ним обнялась.

Я наравне теперь со всею этой ширью,
Со всею этой высью наравне,
И равноденствием взываю к перемирью
Грозу на небе и росу в стерне.

Так что же значишь ты, полночный соловей?
Какой бессмертный рай или смертельный ад
Ты превозносишь песнею своей,
Хотя бы к чёрту здесь летело всё подряд?!

Зима замкнула наглухо окно.
Но даже стужа не замкнёт души,
Где много отцвело, а больше сожжено,
А розы памяти всё так же хороши.

Здесь движется весна
И яблоневый сад,
Едва восстав от сна,
Расцвечивает взгляд.

Неловок и нетвёрд
В движениях своих,
Он чувствует аккорд,
Что разрешится в них.

В корявых пальцах рук
Вдруг зреет ураган,
Как будто каждый сук
И флейта и орган.

Изорвана кора,
Изломанны стволы,
Но в глубине нутра
Жужжит душа пчелы.

Достаточно щелчка
И сжатое в комок
Предчувствие цветка
Перерастёт в цветок.

Зарозовел один,
За ним зацвёл другой,
Взрывая сон седин
Младенческой игрой.

И отступила спесь
Всех трещин и заплат.
О, как раскрылся весь
Весенний звукоряд.

Так ясно в небесах!
И вдруг на солнце ливень.
Нет, мы живём не в снах,
А где-то между ними.

Зацепки нет прямой,
Но жизнь – в моём сознанье —
Обратный путь домой,
Игра на узнаванье.

Где всё до мелочей,
Когда глядишь сквозь воду,
Вдруг обнажит ручей
Бесстрашно, но по ходу.