Валерий Макаров - Над вечным

Всмотреться не успел,
Уже иное зримо,
Как призрачный прицел
Проскальзывая мимо.

И это без конца
Закручено с начала.
Не узнаёшь лица,
Пока не зазвучало.

За голос всё отдашь,
Родное узнавая,
Поскольку голос наш
Есть речь души живая.

Так пой же, говори,
И я тебе отвечу.
Задолго до зари
Мы справим нашу встречу.

И уж не важно нам,
Что мы идём наощупь.
Стреляют по ногам,
Но выживший – не ропщет.

Теперь у нас испанская пора:
В лесах горят лимоны, апельсины.
И роскошь в грязь упавшего ковра
Веласкесом подарена России.

Ему и осень помогла сама:
Где подмешала грусти, где задора,
Особо расцветив игру его ума
И золотом расшитого камзола.

Какая тонкость в этой пестроте,
Какие всюду шали и браслеты.
И как серебряно звенят браслеты те,
Берёзам на запястия надеты.

Рябины в бусах, в ожерельях ель,
Ольха в кокошниках, в коронах клёны —
Их понемногу разбирает хмель
Под звук зимы чуть слышный, отдалённый.

И вдруг сорвутся все и бросятся толпой
Под мощные гитарные аккорды
Узорами расписанной тропой
Туда, где нет ни выхода, ни брода.

Кто верховодит этим колдовством?
Уже знобит от стука кастаньеты.
Стаканы воздуха наполнены вином,
В котором смешаны пейзажи и портреты.

Вот живопись, достойная костра.
Но где же все лимоны, апельсины?
Со всею пышностью испанского двора
Так осень догорает по России.

Облаками, кораблями
В зимнем небе наши сны
Проплывают над краями
Чуть оснеженной луны.
Трубниковский переулок
Лёгким снегом окрылён, —
Час и место для прогулок
Тех, кто юн и кто влюблён.

Мы с тобой давно знакомы,
Но в такие вечера
Мы, как прежде, беззаконны,
Так же юны, как вчера.
Сумасшедшие немножко,
Спотыкаемся в шагу.
Вдруг мы видим, кот и кошка
Закружились на снегу.

Что за дивные движенья,
Что за ласковость во всём.
Никакого напряженья,
Если каждый невесом.
Видно, что молодожёны,
Ясно, что из-под венца
В этот мир заворожённый
Принесли свои сердца.

Как ночные крылья снега
Молодые души их.
Дай им, Боже, оберега
От напастей городских,
От собаки, от потравы,
От расправы дурака.
Человеческие нравы
Не исправились пока.

Время быстро пролетает.
Облака ли, корабли —
Всё, что души окрыляет,
Не зависит от земли.
Трубниковский переулок
Остаётся, как всегда,
Нашим местом для прогулок,
Нашим часом сквозь года.

Но с тех пор, едва позёмка,
Вспоминаем про себя:
Два счастливые котёнка
Вновь вальсируют, любя.
Снег пушится, снег искрится.
Кошка смотрит на кота.
Если есть такие лица, —
Есть на свете правота.

Где-нибудь в Петербурге,
У Синего Моста,
Заблудиться не трудно,
Закружиться так просто.

Пожимая плечами,
Не спеши улыбаться,
Но, конечно, ночами
Лучше здесь не встречаться.

С карнавальным пристрастьем
К таинственным действам
Здесь с тенями злосчастья
Бродят жертвы злодейства.

Люди разного круга
Собираются вместе,
Угощая друг друга
Должной порцией мести.

Никому понарошку
Смерть здесь не поклонилась.
Но зато на морошку
Никогда не скупилась.

И шампанского тоже
Не жалела с сивухой,
Оттого здесь, похоже,
Все немного под мухой.

Для случайного гостя
Нет особого госта:
Вечный проигрыш в кости,
Вечно прыгаешь с моста.

Без особой причины
Не ищи этих улиц.
Мы с тобой без личины,
Потому и вернулись.

Он, слава Богу, снова на плаву,
Санкт-Петербург, наш город заповедный.
Его двойник кровавый смыт в Неву,
А этого вновь вывез Всадник Медный.

Смерть не заходит в гости,
Не требует любви.
Она играет в кости,
В чужие, как в свои.

Что выпадет, не ясно.
Известно лишь одно:
Усилия напрасны
Быть с нею заодно.

Тут действуй осторожно,
На ощупь, на просвет.
Когда она возможна,
Тебя, возможно, нет.