Виктор Меркушев - Незнакомый Серебряный век. «У вечности забытых нет имён…»

И лампа льёт дрожащий полусвет
На тонкие цветы с жемчужною
окраской,
И улыбается с задумчивою лаской
Любимой девушки склонённый
к ним портрет.

Мои цветы! вас давит душный
плен.
Мои цветы! вам тягостно
и скучно.
В немой тоске вы плачете беззвучно
Среди глухих и равнодушных стен.

Зацвели сирени… Дымкою
пушистой,
Белой и лиловой, сад покрылся мой.
Ярче светит ночью месяц
серебристый,
Воздух полон страстной, вешней
теплотой.

Зацвели сирени так же, как когда-то,
У когда-то белых каменных оград,
Так же, как и прежде, волны
аромата
Наполняют тёмный, позабытый
сад.

Под весенней лаской зацвели сирени,
Но давно заброшен старый
дом большой,
Грязны и разбиты белые ступени,
Заросли дорожки сорною травой.

Зацвели сирени… но под лаской
счастья
Не проснётся в доме жизни
прежний шум,
Утомясь от муки зимнего ненастья,
Он стоит безгласен, мрачен и угрюм.

И когда, качаясь, шепчутся сирени
И гудит от ветра позабытый сад,
Кажется невольно, что былые тени
О давно минувшем в доме говорят.

Говорят о жизни, что влекла
когда-то,
О тяжёлом, грустном пережитом
сне,
А с сирени льются волны аромата
И твердят о новом счастье и весне!

Серый свет небес туманных,
Неподвижных улиц ряд;
В облаках сокрыты странных,
Звёзды тихие горят.

Шум замолк… река не плещет,
Не шумит, дробясь, волна,
И заря чуть в небе блещет
Через занавес окна.

И под этот блеск неясный
И зари янтарный свет
Сердцу, любящему страстно,
От мечты покоя нет.

И томясь оно не знает,
Страстью прежнею горя,
То закат ли умирает,
Иль рождается заря?…

Белый иней быстро тает,
Ветви ивы обнажает
За моим окном, —
Холод зимний прогоняя,
К нам весна идёт, сверкая
Радостным лучом.

Почему же снеговую
Сбросить броню не могу я
С сердца моего?
Почему, всё оживляя,
Не придёт весна живая
Также для него?

К нам вернулась опять молодая
весна, —
Принесла она прежние чары свои,
Пробуждая природу от зимнего
сна;
По холодной земле побежали
ручьи…

Оживляющий воздух врывается
в грудь,
Всё синей и синей над землёй
небеса,
Птиц весёлых стада, кончив долгий
свой путь,
Наполняют собой и поля и леса…

В деревнях на полях уж работа
кипит —
Пашня с севом идёт, всюду
радостный шум.
Только город вдали одиноко
стоит,
Точно мучим тоской неразвеянных
дум…

Мрачны улицы в нём… чёрной
тучей большой
Дым фабричный окутал
клубами его…
И не даст ему дым насладиться
весной,
И не пустит он солнце достичь
до него!..

Там в огромных домах, среди
улиц больших,
Где сыскали приют себе труд
и нужда,
Для голодных людей, для людей
трудовых
Не бывает весёлой весны никогда…

Истомлённые тягостью зимних
ночей,
Они отдыха в юной весне
не найдут, —
Ряд болезней лихих, только станет
теплей,
Им весенние дни за собой
принесут…

О, бегите, кто может, из улиц
больших,
Покидайте дома городские
весной,
Убегайте туда, где в лесах молодых
Вьётся радостных птиц
несмолкающий рой.

Убегайте скорей от завистливых
глаз,
От вражды, от условных
ненужных оков, —
Пусть весна будет в мыслях
и сердце у вас
И несёт вам отраду чарующих
снов.

В саду пел песню соловей,
Вдали горел закат,
Летел от дремлющих полей
Пьянящий аромат.

Напев далёкий замирал,
Дремал забытый дом,
Ручей немолчный мне шептал
Всё песню об одном.

Шептал он мне: «Очнись от сна,
Взгляни – вдали темно…
Ты вновь в саду… И вновь весна,
Но счастья нет давно!»