До новых вспышек зорь румяных,
В янтарной дымке облаков,
И возрожденья на полянах
Благоухающих цветов,
Когда – исполненное ласки —
Ты, торжествуя, вновь придёшь,
И всё в созвучия и краски.
Призвав для жизни, облечёшь!
Григорий Аркатов
(Никонов Борис Павлович. Др. псевд. авт.: Георгий Жегулев; Вадим Охлопьев; А. Сайгатский)
Привет тебе, о, ветер
беспокойный!
Ты чрез простор несёшься водяной,
Взвиваешь флаги, гонишь парус
стройный,
И с пенистой играешь ты волной.
И я, как ты, люблю волну разлива,
Люблю реку и бег её судов,
И плеск воды, и шум прибрежной
ивы,
И чайки крик, и мели берегов!
Из края в край свободно пролетая,
Тюрьмою постоянство ты зовёшь…
В себе самом тревогу сохраняя,
Себе нигде покоя не найдёшь!
И мне невмочь к земле моей
родимой
Как дерево с корнями прирасти —
И я охвачен бурею незримой,
И мне нигде покоя не найти!
Ты любишь петь… Твой часто
слышен голос:
Поёшь реке средь волн её живых,
Поёшь в полях, где зреет хлеба
колос,
Поёшь в лесу меж сосен вековых…
И у меня так много в сердце песен…
Сроднились мы с тобою,
ветер мой!..
Окрестный мир и скучен мне,
и тесен…
О, если бы и мне лететь с тобой!..
Владимир Ленский
(Владимир Яковлевич Абрамович)
Лиловые цветы поры осенней
В траве поникшей пахнут
увяданьем,
В них словно грусть последних
сожалений
Уже с смертельным связана
страданьем.
Лиловые глаза немой печали,
Прощание улыбки боязливой…
Ещё лазурны и прозрачны дали,
Но холодно цвести и сиротливо…
Лиловые головки солнца просят
И грустно пахнут сыростью
ненастья…
Их утренний мороз ещё не косит,
А солнце не даёт тепла и счастья.
В траве увядшей, жёлтой
и бездушной,
Лиловые цветы живут неслышно,
К их скромной красоте всё
равнодушно,
И всё кругом безмолвно и недвижно.
Никто не видит их, и цвет лиловый
Пестрит поля холодные напрасно…
Они умрут от вьюг зимы суровой
Как жили – незаметно
и безгласно…
«Спали цветы опьянённые…»
Спали цветы опьянённые,
Спали деревья зелёные,
Бледно сияла луна…
Тени бродили бессонные,
Грёзы томили влюблённые,
Я задремал у окна…
Видел я счастье весеннее,
Полное грусти видение,
С бледным и нежным лицом…
Поздней луны озарение…
Кто-то стоял без движения,
Белым сияя крылом…
Плакали травы росистые,
Плакали розы душистые,
Пряталась в дымке луна…
Крылья погасли лучистые,
Грёзы ушли серебристые,
Сумрак… печаль… тишина…
Глыбы бездушные, сонно-довольные
Дремлют у моря и ночью и днём,
Волны им песни поют свои
вольные,
Брызжут в них свежим, солёным
дождём.
Волны зовут их в края чужедальние,
Дышат свободою жизни иной,
Шумно весёлые, звучно
печальные —
Вечно бегут к ним живой чередой.
Влажною грудью о грудь их
бесстрастную,
Бьются – в желанье с них дрёму
стряхнуть.
И разбивается с песней прекрасною
Каждой волны белопенная грудь.
Но неподвижные и равнодушные —
Тёмные глыбы окованы сном,
Вечно довольные, тупо бездушные —
Дремлют у моря и ночью и днём…
На террасе стаканы звенели,
А из сада неслись голоса,
И деревья шумели, шумели —
Надвигалась гроза.
Не смолкая, со смехом звенящим,
Все сидели за чайным столом.
Недалёко, за садом шумящим
Рокотал уже гром.
И широко гроза набежала,
Смех умолк. Больше стали глаза.
Все молчали, пока бушевала
Над террасой гроза…
После туча с грозою умчалась,
Ночь мерцала уже в высоте,
На террасе хозяйка осталась
Без огня, в темноте.
Из гостиной слова долетали.
Женский смех неумолчно звенел.
Кто-то громко играл на рояле,
Кто-то пел.
После бури, вспугнувшей желанья,
Жажда жизни и счастья сильней, —
И звучал юный шум ликованья
Из раскрытых дверей…
Читать дальше