Ирина Коробейникова - Золотая непогода, позолоченная грусть…

Растянула небесный лазурный шатер, вплела в него искрящиеся солнечные нити и невесомое белое кружево облаков. Украшала богато – бордовым бархатом, мехами цвета загара, песка и горчичного меда, золотыми гирляндами ожерелий и россыпями монет. Готовила щедрое угощение – давила янтарный любовный сок из спелых фруктов, подмешивала в питье горьковатое травяное зелье и позднего аромата цветочный нектар. Развесила дымовую завесу с запахом прелой листвы, терпкой рябины, хрустких груздей и бодрящего холодка.

Убрала себя в кровяного цвета рубаху, бесчисленные разноцветные оборчатые юбки, украсила грудь многочисленными связками ягодных бусин и листовых кругляшек. По-бабьи накинула на плечи узорчатую шаль с длинными кистями. Тяжелые косы уложила вокруг головы колосьями, вплела в них синие звездочки астр и желтые солнышки хризантем.

Зазывала к себе в гости, усаживала на мягкие, высушенные в редком тепле, ковры, опаивала сладким вином. Звучали тонкие скрипочки, выводили едва уловимую мелодию. Струны гитары заставляли сердца учащенно биться от тревоги. Музыка любви, печали, одиночества наполняла шатер, и хозяйка его, легко огибая белоствольные березки, кружила в медленном танце. Ее грудь часто вздымалась, и звенели переливчато бусы и мониста. Потом она неистово хохотала, разжигая страстный костер с поднимающимися ввысь и лижущими прозрачный воздух алыми языками пламени. Летела вместе с огнем, мчалась по сухим травинкам, едва касаясь легкими ногами, боясь опалить. В изнеможении опустилась на колени и, закинув тонкие руки, запела песню так печально, что заплакало само небо, приблизившись вплотную, чтобы не пропустить ни единого звука и слова. Она почти стонала, и вместе с ней стонало и само небо. Оно постепенно серело от тоски и щемящей боли, а потом разразилось страшным воем, в котором слышалось все – и воспоминания об ушедшей молодости, и горечь потерь, и надежда, и вера, и мольба о помощи. И полились разом потоки их бесконечных слез опустошения и освобождения.

Ветер, ставший свидетелем разыгравшейся бурной страсти, замер на время, а потом, вдруг очнувшись, погнал всю эту цыганщину прочь. Стаи кричащих птиц, лоскуты оборванных юбок, рассыпавшиеся бусины, перевернутые золоченые кубки с винным напитком и скомканные серые дождевые занавесы. Закрутил в бешеном круговороте, вымочил насквозь, бросил на землю и исчез.

Цыганка же, смущенно прикрываясь спутанными волосами, не теряя зря времени, раскладывала сушиться одну за другой свои разноцветные юбки…

Осень раскрашивала землю, накладывая друг на друга мазки маслянистой охры…

Любите ли вы слушать, как шуршат осенние листья? Для меня в этом шуршании непостижимое таинство, которое я пытаюсь объяснить себе уже не первый год. Поэтому ежегодно в начале осени, когда лето еще не оставило своих позиций, а осень уже готовит декорации к новому спектаклю, я устраиваю праздник шуршания листьями. Листьями можно шуршать где угодно. Можно просто взять упавший к вашим ногам лист и растереть его в руках. Можно бродить по тротуарам и шуршать опавшими листьями. Можно собрать пестрый букет, принести домой и любоваться неповторимым художественным решением мастера живописи. Можно подбросить охапку невесомого золота высоко над головой и совершенно счастливым ощущать медленное его парение.

Лучше всего поехать в лес, где «нашуршаться» можно вдоволь, с запасом на всю зиму. Тихонько наступай на цветной коврик и внимательно слушай. Это не просто «шур, шур», как ты думаешь. Это невыдуманная история целой жизни. Главное, слушай.

Потом медленно поднимай глаза ввысь, и ты увидишь удивительного цвета и прозрачности бесконечность. Если деревья высокие, то считай, что тебе повезло. Ты можешь увидеть золотые мазки на голубом холсте. Красивее нет ничего на свете, поверь мне.

Многие любят весну за пробуждение. Лето за оголенность жаркого тела. Зиму за хрустальность воздуха и величественность. А я очень люблю осень и именно раннюю. Это для меня начало года. Кажется, что с увяданием природы, жизнь замедляется и заканчивается, а по моему мнению это – начало. Начало того, что скрыто от глаз. Ты только можешь догадываться о существовании этого сокровенного.

Чтобы приблизиться к этому пониманию, я каждую осень шуршу листьями. В юности хватало просто поддеть ногой несколько листочков, торопливо наступить и бежать дальше. Теперь на праздник приглашаю маленькую внучку. Она бежит по тропинке, и листья, разлетаясь в разные стороны, исполняют долгожданную мелодию. Это вальс, танго, блюз или джаз? Все что угодно. Зависит от настроения.