Владимир Фирсов - Солнечные колодцы

Вы, незнакомые с войной,

Как плачут маршалы в отставке,

Исполнив долг

Перед страной;

Как плачут старые солдаты,

Как, покидая этот свет,

Они нам оставляют даты

Былых

Немеркнущих побед.

Незаживающие раны,

Беду и боль родной страны

Нам оставляют ветераны

Победной, горестной войны...

Но не кому-нибудь другому,

А нам,

Когда придет беда,

Вставать за жизнь родного дома,

За нашей славы города;

Идти,

Как шли отцы когда-то

За землю Ленина на бой!..

Все чаще

Родины солдаты

От нас уходят на покой.

И звук «Интернационала»

Плывет за гробом в тишине...

И понимаем мы,

Как мало

Нам рассказали

О войне...

Я должен думать

Как наследник

Величия моей страны:

Придет пора —

Умрет последний

Участник прожитой войны.

Умрет...

И станет тихо-тихо.

И разольется тишина

Над зацветающей гречихой,

Над голубым простором льна.

Умрет...

И кто тогда расскажет

Не книжно,

А изустно,

Так,

Как может рассказать не каждый,

А лишь познавший боль атак,

О бедах тех,

Что выносили

Сыны отечества в бою,

На горестных полях России

Спасая правоту свою?

И кто расскажет про геройство

И преданность родной стране?..

Все было сложно,

Но и просто

На той чудовищной войне.

Что лучше: жизнь — где узы плена,

Иль смерть — где русские знамена?

В героях быть или в рабах?

Федор Глинка

Я не о тех,

Кто в плен попал,

Рук не подняв в суровом поле,

Кто как подкошенный упал,

В себя придя

Уже в неволе.

Да будет справедливым стих,

Не ранит тех,

Кто, обессилев,

Был предан матери-России!

И я, конечно, не о них...

Что слава?

Дым и жалкий тлен.

И подменяют постепенно

Бессмертье

Не пошедших в плен

Трагедией военнопленных,

Понятно,

Не легко в плену.

Понятно,

Что и там сражались.

Понятно,

Вызывают жалость

В плену проведшие войну...

Но, думая об их судьбе,

Я помню мужество солдата,

Что бросил под ноги

Себе

Уже последнюю гранату.

С последней пулей

У виска

Рванулось дуло пистолета,

И смерть взяла

Политрука:

Он спит в снегах

Под Ельней где-то.

На их могилах — по звезде.

Их нет в живых.

Но вы не верьте,

Что правы не они,

А те,

Кто в плен пошел, уйдя от смерти.

Иным покажется порой,

Такое слушая сегодня,

Что неизвестно,

Кто герой:

Кто принял смерть

Иль руки поднял?

Больная, так сказать, струна.

И на нее легко поддаться.

Не дай-то бог, опять — война!

Нам, что же, в плен идти сдаваться?

О, как того враги хотят:

Чтоб потускнели наши флаги,

Чтоб мы забыли

Тех солдат,

Что свято верили присяге!

Я приобщаюсь к их судьбе.

Случись такое, как когда-то,

Я брошу под ноги

Себе

Уже последнюю гранату.

По мне судьба политрука,

Что спит в снегах

Под Ельней где-то,

И — дуло,

Дуло пистолета

С последней пулей

У виска...

И слава тем,

Кто грудью встал,

Кто выстоял в сраженьях жарких

И с полным правом

В Трептов-парке

С мечом

Взошел на пьедестал!

Все те же звезды в черной мгле,

В своем пространстве безвоздушном.

Но знаю я:

Они не равнодушны

К рождению и смерти на земле.

Я перед их величьем замираю,

Ведь не случайно

Миллионы лет

Несли они,

До срока умирая,

На нашу землю свой далекий свет.

Им нелегко, наверное, скиталось.

Но заглянули

В наш двадцатый век

Свидетели того,

Как жизнь рождалась,

Как вырос в ЧЕЛОВЕКА

Человек.

Они в своем величии спокойны.

Но почему-то, думается мне,

Они грустят,

Когда пылают войны,

И радуются

Мирной тишине.

Еще недавно,

Грусти не скрывая,

Они беззвучно плакали

Вдали

И тихо опадали,

Застывая

На обелисках горестной земли...

Им радостно

Глядеть на нашу землю,

На мир,

Что нами выстрадан в бою.

И каждая из них

Покою внемлет,

Как мы весной внимаем соловью.

Им важно знать,

Что мы — творцы и боги,

Нам можно тайны доверять свои;

Им важно,

Что они не одиноки,

Что с ними — люди,

С ними — соловьи!

1963

П. Д. Корину

Нет, ты не сказка,

Нет, родная, нет –

Ты раньше сказок

Родилась на свет…

Сказитель мертв,

Герои сказок спят.