Юрий Хейфец - Ежедневник

Любимая, опять за Новый год
Я захожу, как солнце, чей заход
Неумолим. До самого восхода
Я не увижу милого лица,
Но это не предчувствие конца,
А твой пролог, желанная свобода.

Дитя моё, всегда за Новый год
Я захожу, как тень за эшафот
Зайдёт к полудню явственно-бесстыдно,
И проследит овеществлённый свет
Дымящийся ещё, горячий след
До Царских врат. А дальше будет видно.
Сограждане, за этот Новый год
И я зайду, как пьяница зайдёт
В кабак случайный за своим стаканом,
Томящей жаждой загнанный в капкан,
Он пьёт и знает: скоро буду пьян —
И не скорбит о времени туманном,

Когда прервётся эта череда,
И из сосуда выбежит вода
И сквозь песок уйдёт в иные дали,
Одно оставив тёмное пятно,
Которому и будет суждено
Являть собою след былой печали.

Январь своим белёным полотном
На новогодней бойкой распродаже
Гордится так, что небо за окном
Просить о скидке и не мыслит даже.

И потому оно куда темней
Гряды сугробов, медленно растущих,
И ветру, что змеится меж теней,
Не жаль напевов, за душу берущих:

Ведь январю хоть есть чем торговать,
А я торчу и вовсе без товара,
И то, что не умею воровать,
Роднит меня с тобой, пустая тара…

Гудит себе безродная метель,
Гуляет ветер в камере рассудка,
Добро и зло одну имеют цель,
И нету между ними промежутка,

И вывален бесстыдно, напоказ,
Как на таможне конфискат изъятый,
Весь мелкий сор пустопорожних фраз,
Весь груз метафор, грязный и измятый,

Мыслишек скудных хрупкое старьё,
Что даже нищим впрок пойдёт едва ли —
Сокровище несметное моё,
Мой тайный клад, который не искали,

Мой депозит, не нужный никому,
Мой счёт пустой в давно сгоревшем банке…
Прошу вас подходить по одному,
Чтоб давки избежать и перебранки,

Я никого из вас не обделю,
Всё уступлю, всё даром уносите,
И только это – «я тебя люблю» —
Не продаётся. Даже не просите.

Событий ход неумолимый
Нас заставляет понимать,
Что может рок неодолимый
Характер бури принимать,

Проси о милости Господней,
Но не надейся до седин,
Что Млечный Путь подобьем сходней
Не покачнётся в миг один.

Напротив, каждое мгновенье
Считай последним на земле,
И рук незримых мановенье
Лови и днём, и в полной мгле,

И будь готов предстать пред взором
Неумолимого судьи,
Что долго медлил с приговором
В ответ на жалобы твои, —

Но нынче кончилась отсрочка,
И пробил твой последний час,
И сердца лопается почка,
И слёзы брызнули из глаз,

И лист любви, что нежно-молод,
По средостенью твоему
Ползёт, испытывая голод
И призывая свет во тьму, —

И значит ты достоин казни,
Тебе назначенной взамен
Неподобающей боязни
Неотвратимых перемен.

Это было иль не было? Вспомни, ну-ка,
Но ни слогом, пожалуйста, не солги,
Как ни жрёт тебя первопроходца мука
В час ненастья, когда не видать ни зги,

Это было иль не было? Ну-ка, вспомни,
Но ни слогом солгать себе не позволь,
Как ни сушит в утробе каменоломни
Рот твой намертво сомкнутый пота соль,

Ну-ка, было иль не было, вспомни это,
Но ни слогом солгать не давай себе,
Ибо, что отразилось в стихах поэта,
То случится, конечно, в его судьбе,

И, подобно ползучей проказной язве,
Жизни всей основанье пронзит насквозь…
Это было иль не было? Важно разве,
Если сердце и разум навечно врозь?

…народ угрюм. Просторы дики.
Глухого варварства печать
На испитом скуластом лике.
Готовы и раба венчать
На царство тяжкою короной,
Лишь был бы мрачен и жесток…
То вдруг затеплим огонёк
В лампадке робкой пред иконой,
То сносим подчистую храм,
То копим слёзы по углам,
То враз зайдёмся в крике диком,
Крутя топор над головой,
Своим поём «за упокой»,
Чужим в почтении великом
Не жалко даром всё отдать.
Нам век свободы не видать,
Да нам свободы и не надо!
Все разомлеем от парада,
Где правит батька-барабан,
Мол, бойтесь, люди дальних стран,
Глядите – мы сильны войсками!
Потом – мыслишка за висками
Мелькнёт: не выпить ли?! – и тут
Уйдём в запой на две недели,
А там, очнувшись еле-еле,
Увидев, что карман продут
Насквозь, пойдём себе батрачить…
Возможно ли переиначить
Характер сей? – Нельзя вовек!
Какой, скажите, человек
Оплачет в песне злую долю —
А как узрит покой да волю,
Так вон дарителя с крыльца?!
Известно, не видать конца
Истории российской этой.
Над нами хладною кометой
Висит неизъяснимый рок.
Мы рабству радостный оброк
Платить вовеки не устанем,
А если вскинемся да встанем,
Подлунный ужаснётся мир.
Будь, русский, вечно гол да сир,
Но на цепи сиди короткой!
Голодный пёс с повадкой кроткой
Всё лучше сытого, чей нрав
Свиреп, как наш… Просторы дики.
Народ угрюм. Извольте, крики
Какие со двора в окно
Летят! И пусто, и темно
В душе моей, тоской убитой…
Куда нам с рожею немытой
Соваться в европейский ряд
Калашный! Верно говорят:
Знай свой шесток, сверчок запечный…
Как скучен этот бесконечный
Невыносимый разговор…
Не пойман – стало быть, не вор,
А вор – просить пощады поздно…
Как, право, небо нынче звёздно!
Пойду себе, вздремну… Пора…
Уже не долго до утра…