Николь Воскресная: Никтофобия

Мне по частям не восстановить,
И никаких не осталось меток,
Забытых снов невесомая нить
Ведёт дорогой тетрадных клеток.

И, обрываясь на полпути,
Срываясь в писем горящих бездну,
Мне просто некуда больше идти,
А возвращаться назад бесполезно…

Хаос, творящийся вокруг,
Проникает в голову
Прикосновеньем рук,
Неутолимым голодом.

А лучшее лекарство – горечь
Прошедших дней,
Пусть не пугает полночь,
Что без огней.

Холодным светом утро
В твоё окно,
И всё, что есть вокруг, —
То предрешено…

Волшебство закончится в полночь,
Как бы ни был красив тьмы сосуд,
И останется только горечь
И смотреть, смотреть в пустоту.

Нас, бессмертных, осталось двое:
Ты и я, кроме нас только вечность.
Никогда не станет любовью,
Что навеки бесчеловечно.

Этот лёд обжигающий, плавясь,
Не оставит нам шансов вернуться,
Всё пройдёт, всё пройдёт, повторяясь,
Я пытаюсь, поверив, проснуться…

На холод благослови,
Едким мраком сердце наполни.
Пережить бы все эти дни —
Так безропотно и безмолвно.
Если хочешь, меня зачеркни,
Всё вернётся разрядом молний.
И глядят, глядят фонари,
Как назад возвращаются волны…

Бледная копия,
Глупая тень.
Что в гороскопах
На завтрашний день?

Это печаль таится
Птицей ночной,
Далью во тьме искрится
Мир под луной.

Голос на старом виниле,
Пой и зови ещё
О неизведанной силе,
Что затаилась и ждёт.

Замершая, как перед бурей,
Закрывшаяся, как от боли.
Бог, помоги дуре
Остаться навечно собою!

Душа – с одним крылом бабочка,
Её не сберечь зимой.
Убить легче сразу, не пачкая
Рук ядовитой пыльцой.

И эту отравную сладость
Не вытерпеть, не пережить.
Такая случайная радость,
И без толку ворожить…

Магия крови боится света,
Вместо чернил выводить ей слова.
И не искать ответа,
Не вспоминать никогда.

Звёздным лучом пронзённой,
Падать в сверкающий снег
И улыбаться так обречённо,
Словно забывшись во сне,

Сладко мне забываться.
Ночи разлитая тушь.
А кукловод изрезал пальцы
Нитями наших душ…

Переизбыток таких, как я,
В мире, что под луной.
Не заступай за края,
Остерегайся порой.

Клетка, и тесно, и не сбежать,
Давит ошейник-мораль.
И улыбаться не забывать —
Список дел на февраль.

Я для тебя стерегу эту ночь,
Вечную тень бытия.
Тело растает со временем, прочь,
Прочь беги от меня…

Ноябрьская сладость, январская тьма,
Скорей унесите из этой зимы,
В которой нет места уже для меня,
В которой другие, но точно не мы.

Случайная слабость – почти что беда,
Почти катастрофа – вещие сны,
И всё то, что до, – почти что зола,
А всё то, что будет, умрёт до весны.

Я – поражённый Париж,
Павший под натиском зла.
Ну почему ты молчишь?
Дней моих пепел, зола…

Зимний морозный день.
Чувства так легче смирять.
Но искушения тень
Манит меня опять.

Только прошу я, знай:
В этот раз не устоишь,
Солнцем как ни сияй,
Тьмы моей не затмишь.

Окаменел, едва его коснулась, сердцем застыл.
Присылай ещё воинов светлоглазых.
Если ты меня не забыл,
Если хочешь им мстить всем сразу.

Не доплыть до моих островов:
В плоть вопьются острые скалы.
Разжигай сколько хочешь костров,
Их всегда тебе будет мало.

Лишь один, что душою светел,
Этих тайн коснётся руками
И застынет лучом на рассвете,
Провожая звёзды глазами…

Память лжива, ты ей не верь.
Сердце – мышца, слепой насос.
Здесь нет выхода, радость не дверь —
Лабиринт из шипов стальных роз.