Александр Кованов: 2020. Вне расписания…

Над этой белою порошею
слова летают непропетые…
Люблю тебя, моя хорошая!
Твои слова любви заветами

на ветках тоненьких качаются,
чирик-чирикают и греются…
Пусть всё хорошее случается,
а всё плохое – перемелется.

Не забытое, не пустяшное…
Жизнь – как бой. Это всё про нас.
Мы бросаемся в рукопашную.
Нам кричат: «Эй! Пора в запас!

Вам пора бы жить успокоенно,
вам пора бы сойти с пути!..»
…Как? Куда уйти? Мы же воины!
Живы мы! И должны спасти!

Быть соломинкой, утлой лодочкой,
тонким берегом вдалеке.
Быть спасением… Посерёдочке,
в сумасшедшей живой реке.

Мы всё выдержим… Не расклеится
наш кораблик – бумажный лист.
Только в лучшее верю-верится,
хоть и путь у нас, ох, тернист.

Мы же воины, мы же верные…
Наше слово всегда в чести.
Мы пройдём с тобой через тернии,
чтоб себя и других спасти.

Простить тебя? Конечно же прощаю.
И ты меня, любимая прости.
Пусть этот год для нас пообещает
здоровья нам на жизненном пути.

Пусть этот год, пока новорождённый,
ещё не знает, что подарит новь…
Я верю в чудо… Верю убеждённо,
что главное – забота и любовь.

Они – основа каждого мгновенья,
которые не надо предвещать.
И не за что тебе просить прощенья,
и не за что тебе меня прощать.

В просмолённой лодочке
прямо посерёдочке,
по реке загадочной выбираем путь.
Здесь водичка гладкая,
здесь – волнами-складками…
Тут и там – два берега: нашей жизни суть…

Справа – берег радости,
слева – боль и тягости…
А куда течение лодку принесёт?
Зимами и вёснами,
помогая вёслами,
держим посерёдочке… Значит, нам везёт.

Босиком по берегу
мы бежим под дерево,
под сосну заветную – книжку почитать.
Пусть всё переменчиво!
Только ты доверчиво
засыпаешь на плече чтобы помечтать.

Порою бывает обидно до слёз
и хочется высказать детям —
в оленьей упряжке не наш Дед Мороз
порхает над сонной планетой.

В каминные трубы не лезет старик.
В России каминов немного.
Но, чу… «Йо-хо-хо!» – разливается крик
над искристо-снежной дорогой.

Я слышу… Опять наполняется лес
мелодией чуждой, не русской.
Не Дед исполняет в лесу «Джингл бэлс»
без смысла, без такта, без чувства.

Наш дедушка в Устюге, знаю, живёт
и ездит на тройке задорной.
Он всех ребятишек зовёт в хоровод,
всех без исключенья, бесспорно.

Наш любящий дед не разделит детей
на тех, кто хотел быть послушным
и тех, кто шалил без особых затей,
не став «самым лучшим из лучших».

Наш дед не взрывает петарды во тьме
и прочие яркие штучки.
Он просто приходит к тебе и ко мне
с любимой, единственной внучкой.

Я вырос давно и уже повзрослел.
Но очень хочу чтобы внуки
не пели, застрявший в мозгу «Джингл бел-л-л…»
и прочие чуждые штуки.

И я не хочу, чтобы верили в крыс,
и свинок различной породы.
И строили планы на детскую жизнь
любым гороскопам в угоду.

Я очень хочу, чтобы внуки мои
подольше бы верили в сказки,
что есть Дед Мороз и герои свои,
что есть новогоднее счастье.

И счастье не в том, что подарят тебе,
а в том, что родители рядом.
И наш Дед Мороз не застрянет в трубе
и в пробке не встанет за КАДом.

Пусть верят они, что родительский дом —
основа любых начинаний…
На праздник семейный мы тоже придём —
я – Дед и Снегурочка – Таня.

Чему научились за годы свободы?
Я сам осознать был бы рад.
Мы быть перестали единым народом.
Мы… Как это?.. Электорат!

Мы сделали совесть разменной монетой,
молчание – способом быть
хорошим сотрудником… Тихо, по ветру,
со всеми, как надобно, плыть.