Александр Кованов - Чарушинки и другие рассказы. Детям. Большим и маленьким

Фотограф Александр Николаевич Кованов

© Александр Кованов, 2018

© Александр Николаевич Кованов, фотографии, 2018

ISBN 978-5-4490-3189-1

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Лиска появилась в нашем доме к концу зимы…

Дед Никифор притащил…

Ставил он петли на зайцев, да бурчал, ломая крепкий наст: «Худые зайцы стали! Обленились, что-ли? И, зима малоснежная… И трава, из-под снега, зелёненькая топырщится… И грибов сухих вдоволь… А им – всё мало! Обленились зайцы… Обленились…»

А тут, ввалился в избу, вместе с морозным паром и… «тявкающим» мешком через плечо. Буркнул что-то, под нос, и выдал:

– Нате вам, пострелята! На баловство!

Пока дед раздевался, да разувался, ругаясь на злой морозец, и спущенные петли, внуки бросились выворачивать мешок…

Из мешка вывалилось «рыжее чудо». И, тут же, тявкая и возмущаясь, начало кусать внучат за пальцы и штанины.

Молодая лиса! Выводка, видать, весеннего. Глупая, непуганая!

– Гля-кось, Васятка! Совсем её дед зашугал! То кусается, то руки лижет…

– Ага! Балда – балдой! …Эт, с перепугу она! Да, от табачища дедова!

– Ой! Ванька! Да. На ейной шее – кровь! И лапка поранена!

– От, петли-то, на шее, – выдал Ванятка, со знанием дела, – А лапу… Лапу, видать, выкручиваясь повредила, зверушка…

Дед уселся поближе к печке, уложив на полати сырые валенки и тулуп. Долго разминал замёрзшие, и отёкшие, от долгой ходьбы ноги…

– Дед!

– Что вам ещё?

– Дед! А ноги у тебя – как лапы у гуся! Красные!!!

– Тьфу, на вас, бесенята!!!!!

Внуки покатились со смеху, а дед, ругнувшись в бороду, закурил. Бедный лисёнок шарахнулся под кровать. Но Васька и Ванька не дали ему там найти убежище. Вытащили, стали раны рассматривать и «лекарские принадлежности» искать.

* * *

Назвали найдёныша «Лиской»… Лизаветой не стали величать – всё ж, человечье имя!

Лиска привыкла к людям… Перестала шарахаться от громких звуков, дедова табака и ребячьих шалостей…

Веселилась и играла с малышнёй, как домашняя кошка…

Они ей тряпочку на жгут привяжут, и носятся по избе, как оглашенные. А она, глупая, за ними. Всю пыль в доме подымут! Никакого порядка!

Дед Никифор побурчит-побурчит, да перестанет, глядючи на внуковы забавы…

* * *

К середине марта с крыш свисли полуметровые сосульки… Солнышко грело так, что у Ванятки и Васьки ранние конопушки высыпали на носу и щеках…

Воробьи, с раннего утра и до заката, галдели под стрехами и купались в лужицах, которые выбивали сосулечные слёзы в чернеющем снегу…

А Лиска… Лиска приболела… Перестала играть с мальчишками, не бросалась на еду в привычной миске. Лежала у печи, уставившись на дверь, и ничто её не радовало.

– Так, ребятки! Хватит! Лиске на волю пора!

– Это, как же, деда? А, как же, мы?! С кем мы будем играть?! – возмутились внуки.

– А. вот так! Вам дом – изба, а лисёнку – лес! Не переживайте! Лиска будет к вам в гости приходить!

– Деда! Правда? Правда, будет приходить?! – всхлипывали мальчишки, размазывая горькие слёзы по конопатым щекам.

* * *

Рано утром, пока внучата дружно сопели носами на русской печи, Никифор вынес Лиску в лес. Не в мешке нёс, а на руках…

Опустил её на проталинку тёпленькую, и шепнул вслед:

– Ступай, Лиска-найдёнка! Не забывай нас…

В сентябре, когда дед с внучатами ходили за грибами, то тут, то там мелькала рыжая молния… То в ельнике, то в орешнике, то папоротником зашуршит…

– Лиска проведать пришла! – говорил дед, расцветающим в улыбках, внукам…

В апреле, как обычно, дед Никифор обходил лосиные «приметинки».

Что это такое?

Говоря словами самого деда Никифора: «Лось любит места высокие, светлые да прикормленные. Лось – та же корова, только лесная. Как приманишь-привадишь, так он тебе и ответит. Ты к нему с добром, и он – не забодает!»

С апреля у лосей начиналось появление малышей.

В обязанности деда Никифора, как очень ответственного егеря, входила забота о лосях и их потомстве.

Подготовка к этому важному делу началась загодя за неделю. Дед, со своими внуками, съездил на таёжные делянки сено проверить. Затем, в лабазе, стоящем на высоких, лиственничных столбах, он долго перетряхивал запасы овса и пшеницы. Вечерами, мешая внукам спать, колол в сенях каменную соль…