Виктор Стройкин - Магия слов и смыслов

Утопили утопию в бурой крови.
Счастье вряд ли вернётся, зови не зови.
Над руинами острова только лишь волны шумят.
А над морем блестящий летит самолёт.
У него дел по крылья, он нас не спасёт.
Только сопла голодные нам на прощанье дымят.

По серым запылённым мостовым
В прицеле чёрно-белых дней Москвы
Гуляет вычурная кошка —
Челкастая корона.
Бездарный фильм, в котором я влюблён,
На кадры беспощадно расчленён.
Мельчает поминутно сошка
Под маской солдафона.

Святая импозантность дурака
В два солнца ослепит наверняка.
В такой игре совсем не сложно
О ровное споткнуться.
Да, истинно – пострел везде поспел,
И даже на свой собственный расстрел.
А счастье было так возможно,
Но мне не прикоснуться.

В космически раскрытые глаза
Бензином заправляется слеза.
Да! За одним из нас железо
Теперь не заржавеет.
Шатается в экстазе интеллект,
Вдали оставив взорванный проспект,
Что скоро в воздухе нетрезвом
Рассеянных рассеет.

Порванный в клочья ритм
Просится на гротеск.
Рукопись не горит,
Если она – асбест.
Бросишь её в камин —
Тают объедки в нём.
Так угасает сплин,
Взятый в кольцо огнём.

Спит у огня поэт,
Спит головою вверх.
Ночь – не авторитет
Для остропёрых вех.
Ночь как билетик с рук
Взял он и бросил ввысь.
В петлях из пьяных букв
Давится жизни смысл.

Свершилось! Суккубы 6 6 Суккуб – демонесса похоти и разврата, посещающая ночью молодых мужчин и вызывающая у них сны сексуального характера.
Впотьмах начинают свой путь.
Все тучи как трубы
Гремят, приглашая тонуть.
Раздроблен на атом,
Расколот на тысячи звёзд,
Беснуется Атум 7 7 Древнеегипетский бог первотворения, символ первоначального и вечного единства всего сущего. —
Он принял всё это всерьёз.

В ночном океане
Зеркалится кладезь греха.
Идя на заданье,
Оставь ей обрывок стиха,
О путник пропавший!
Запретного хватит на всех.
Волной лишь помашет
И скроет тебя без помех.

Властителю праха
Вода не пойдёт поперёк.
Я – рыцарь без страха,
Которого портит упрёк.
Кому не фартило
При жизни восстать из руин,
Тот почвою Нила
Был съеден и скормлен другим.

Кто в дамки перешёл, а кто в ферзи.
Кто в крестик перешёл, а кто и в нолик…
Измазал мир в нетлеющей грязи
Великий Психопат и Параноик.

В дожде его нечеловечий страх
Читается, как огненные руны.
В метели и жаре – последний крах
Толкавшей к милосердию фортуны.

Стоящий у холодного огня
Глядит, как ошивается у двéри
Последняя гражданская война
И втаптывает в грязь остатки веры.

Увы, глуха, как путаный закон,
Мольба у обезличенных икон.

Припасть к земле бы чернозёмной,
К траве бы ухо приложить,
Чтоб песней Велеса бездонной
Смятенья сердца разрешить.

Душа Словенска, ты ли это?
Восстань над русскою землёй,
Раскрой все старые секреты,
Что были скрыты под травой!

Под звуки старой доброй лиры
Везде встают, как наяву,
Твои курганы и кумиры,
Как дань благому колдовству.

Сквозь десять тысяч поколений
Приходит в зависть древний грек,
И праславянства светотени
Скользят по кромке бурных рек.

Каскад знамён Гипербореи,
Что в дар навечно отдан нам,
Над головами гордо реет
Назло всем северным ветрам.

Зефир в ночи дурачится,
Под окнами корячится.
Луна в испуге прячется
Под кепку черепиц.
Сидим мы, пьяни чайные,
И ищем смыслы тайные
И связи неслучайные
Меж склеенных страниц.

Намеренья серьёзные,
Считай, почти курьёзные.
Колёсики нервозные
Стучат по колее.
Сбегает кровь под кожею
Да хрясь по бездорожию,
Как канделябром брошенным
По буйной голове.

Здесь злится птица-умница,
А львица – словно курица.
На цельных лицах улица
Всех цéлей не целéй.
Со скрещенными лапами
Ребята спят под лампами,
Расстрелянные залпами
Квартирных батарей.