Array Сборник - «Если нельзя, но очень хочется, то можно». Выпуск №2

Только десять останутся, с горлом овечьим, слепые,
но останутся вечно. Детей породят они в страхе,
с тонкой шеей, с глазами, как птицы в тумане,
с кровью сморщенных роз – а ночами трубить будет некто,
звёздный свод сотрясая.

Если б мог удержать я пылающий Марс на орбите,
чтобы он осветил, сквозь затмение солнца, дороги,
где сидят наши матери возле обочин
и баюкают там своих мёртвых детей на коленях,
своих мёртвых ягнят и птенцов на распутьях Европы.
На востоке, на западе – всюду кошмар под крестами!
Что я сделать могу, собирая в кулак наши слёзы?
У обочин сидеть, молча плакать в тени колоколен
и баюкать ягнят и убитых птенцов на коленях?
Или кладбище выкопать в сердце Европы
для погибших ягнят,
для птенцов моих мёртвых?

В облаках кто-то водит смычком окровавленной скрипки.
Час молитвы пришёл! Встаньте в угол, молитесь,
мои мать и отец, за меня на закате!
Потому что ваш сын, хоть на нём христианское платье,
он еврей всё равно, он скиталец, бродяга,
на висках его – пейсы;
Если их не увидит никто, это значит – мой профиль
незаметен в тумане.
А ещё здесь, в тумане, звучит мандолина,
но тоска от неё в этот час предвечерний.
Потому что еврей в элегантном костюме
под крестами здесь бродит – один в этом Царстве
на исходе субботнего дня, когда звёзды восходят.
Изумрудно-пьянящая ночь, запах мяты и яблок,
голубой аромат, полнолунье
над лицом материнским, над лесом страданий,
над телами моих мертвецов на деревьях…

В кафедральном соборе висит обнажённый Йешуа,
и блестят серебром неподвижные старые лампы.

Оберните бурнусом меня и набросьте на плечи мне талес,
ибо вспыхнул угасший Восток и горит в моих венах.
Заберите обратно мой фрак и ботинки из лаковой кожи —
всё, что здесь я купил, чтобы стать европейцем.
Посадите меня на коня и отправьте в пустыню,
Возвратите в пески вместо роскоши ваших бульваров.
Есть в пустыне народ с обожжённою бронзовой кожей.
(Колоколен там нет и крестов, лишь созвездья сияют).
И когда воззовёт кто-то бронзовый голосом зычным
и воскликнет: «Любовь!» – и взойдут полуночные звёзды —
отзовётся вода голубая, разлившись у края пустыни,
отзовётся любовью.