Ирина Сухолет: Прикосновенье ИЛЬ слиянье

Прикосновенье, не слиянье…

Здесь двух сердец как двух миров,

Когда в одном горит желанье,

В другом – лишь всполохи костров.

Слиянье, не прикосновенье …

Тех силуэтов за окном.

Навстречу страстное движенье,

Коктейль гремучий, два в одном.

Прикосновенье, не слиянье…

Следы на сохнущем песке.

Две тени в вихре мироздания,

Бредущие рука в руке.

Слиянье, не прикосновенье…

В неравной схватке я и сон.

Душа струится сквозь виденье,

В ушах теснится сердца звон.

Прикосновенья и слиянья -

Безумный танец красоты.

В нем сердца тайные желанья,

Бессмертный бред моей мечты.

Ночь – пора тоски звериной,

С ней звериный жуткий страх,

Будто в песне журавлиной,

Смерть качаю на руках.

Нет огня. Звучит басами,

Топот сердца моего.

И последними стихами

Не предам я никого.

Мне не душно и не больно,

Только пепел, только сталь.

А душа кричит: довольно!

Отпусти меня, печаль!

Всё как-то печально, прощально вокруг.

И кажется хрупким, больным, ненадежным.

Как будто все стены обрушатся вдруг.

Привычно простое окажется сложным.

Ночная Москва не умолкнет никак,

Но мне бы сейчас хоть за шум зацепиться,

За свет и за блики, за всякий пустяк,

Чтоб в темную пропасть без дна не свалиться…

Все зыбко, тревожно и сонно без сна,

Открытые окна, дорога грохочет.

В июньскую ночь, беспросветно одна,

И темная грусть поглотить меня хочет…

Молитвы не помню, не верю, не жду.

И призрачный луч впереди не маячит

Как будто над пропастью серой иду.

Ни света! Ни радости! Что это значит?

Звенящий звук

Под сердца стук

Тук-тук, тук-тук, тук-тук!

Вот снова я на кладбище пришла,

Где рядом сразу несколько могил.

Забывши и оставив все дела,

Здесь те, кто очень дорог мне и мил.

Этот странный звук!

Может, сердца стук?

Тук-тук, тук-тук, тук-тук!

Их места в жизни не займёт никто.

Там прочно поселилась пустота.

Я в летний день замёрзла без пальто.

И сердце защемило неспроста.

Щемящий звук!

И сердца стук!

Тук-тук, тук-тук, тук-тук!

Тоска и боль, наверно, не уйдут.

Потери все останутся со мной.

Я постою здесь несколько минут.

Поговорю с звенящей тишиной.

Тяжелый звук!

Это сердца стук

Тук-тук, тук-тук, тук-тук!

Красавец Батюшка стоит у аналоя.

Хор дивной песней славит небеса,

А в голове Поэма без героя

Без мало почти уж три часа.

Не знаю, чьи стихи, мои? Её ли?

Той Музы, что давно меня зовёт,

Без них не видеть мне желанной доли

И невозможно двигаться вперёд!

Здесь в этом перемешенном дыханьи,

На перекрёстке сумрачных времён,

Примите заверенье в обожаньи,

Сердечный трепет и земной поклон.

Вы дарите поэту вдохновенье,

А жизни смысл, и муку, и любовь!

Помедли, быстротечное виденье!

Дай, этим мигом насладиться вновь!

Страх опутал густой паутиной,

Не даёт мне свободно дышать,

А болезнь, как паук над картиной,

Обновляет рисунок опять.

Без надежды в молитве склоняюсь.

Текст читаю, а мысль далеко,

Без раскаянья в сделанном каюсь,

Мне пощады просить нелегко.

А вообще я в прощенье не верю,

Лишь в прощанье в вечернем бреду,

Я мгновенья отчаяньем мерю,

И устало над бездной бреду.

Чиста мелодия дождя,

Природа плакала навзрыд,

А вечер чистоту хранит,

Под сени ночи уходя.

Мазками мокрыми в ночи

Свет краски яркие размыл,

Как пятна свежие белил

Как слезы желтые свечи.

Умытый город чёрен был,

В нарядном фраке он продрог,

Смотрел с надеждой на восток,

Где месяц в тёмном небе плыл.

И образ из других времён

Пред взором мысленно возник.

Поэзии святой дневник

Мне не забыть родных имён.

Три четверти луны лимоном

Лежат на синем небе- блюде,

Из окон свет струится тоном,

Домой бредут устало люди.

Обещанный туман не слышал

О желтом уровне тревоги.

Он погулять вальяжно вышел

И заблудился по дороге.

Дождя желавшей как мужчину,

Натужно дышится столице,

Взвалившей ночь себе на спину,

Как засидевшийся девице.

Серо-белые, грязно льняные,

Ночи светлые, пенно-хмельные.

Бродят призраки странно родные