Ирина Сухолет - Прикосновенье ИЛЬ слиянье

Стерегут мосты, разводные.

Летний маскарад, город в маске.

Дарит взрослым грех, детям – сказки.

Щедро раздаёт смелым краски,

Томно продает праздным ласки.

Свет меняет цвет за мгновенье,

Вечер всем приносит виденья,

Чтобы породить в нас сомненья,

Чтобы изменить настроенье.

Не справляюсь я с ритмом рваным,

Здесь и без вина будешь пьяным,

На пиру теней, гость незваный,

Я ловлю мираж окаянный.

Вдохновенья дар тут зеркален.

Город горд собой и нахален.

Набережных строй колоссален,

А фонарный свет театрален.

Питер будто ждёт ночи белой,

Чтобы покорить лаской зрелой,

Сгустком красоты оголтелой,

Образом мечты самой смелой.

Летний вечер. Парк. Скамейка. Царское село.

Не меняется картина времени назло.

На скамейке вижу ясно темный силуэт.

Милый образ, гений места больше сотни лет.

И открылась мне нежданно прошлого страна.

Зашептали листья: Анна! Это же она!!!

А туман легко струился, меря лабиринт,

На пути к нему томился желтый гиацинт.

Мне средь дыма голубого летнюю порой,

Суждено их видеть снова, чтобы стать иной.

В этом городе день

Краток, робок и сер,

Тихо бродит как тень,

Порождая химер.

Сумрак слабым огнём

Продолжает гореть.

Людям холодно в нем,

Он не может согреть.

Свет печально поник,

И тревога внутри.

Смутный образ возник,

Там, где спят фонари.

Ровных улиц мираж,

Арки, парки, цветы -

Городской пейзаж

Из Петровой мечты.

Тут из вязких болот,

Чрез страданья и кровь,

Средь военных забот,

Прорастала любовь.

Меж гранитных зеркал

И могильных крестов,

Слышу горький вокал

Разводимых мостов.

В душах прячется боль,

Неземная печаль,

Слез кристальная соль

И прощальная даль.

Я вернулась домой

Этой ночью вокзальной.

Вот и город родной,

Сирый, вечно печальный.

Свора мокрых огней

Собралась вдоль дороги.

Рядом бездна, а в ней

В боль зашиты тревоги.

Город чёрный не спит,

Как и тот, из гранита,

Тот, где чаша стоит,

Что ещё не испита.

Где над горькой Невой,

В суете лихолетья

Я встречаюсь с собой

Из другого столетья.

Серое облачко с белою шапкою,

Что ты над домом висишь?

Будто туман собирало охапкою,

Словно играешь, шалишь!

То превратишься в овечку несмелую,

То золотишься в закат,

То будто в мышку, забавную, белую.

Красками образ богат.

В гаснущем небе легко растворяется

Легкое облачко в дым.

Нежною ласкою сердца касается

Вечер покровом седым.

Тончайшая материя из звуков,

Мне недоступна тайна грёз твоих.

Ты соткана из шепотов и слухов,

Из нервов воспалённых и нагих.

Порой пугает мощь твоя и сила,

А чаще лечит птичий перепев.

Спасибо, что меня ты вдохновила

На этот благодарственный напев.

Из всех стихий, что душами владеют,

Ты царственно стоишь особняком.

И пусть значенье все они имеют,

Ты действуешь как кофе с коньяком.

Не передать мне глубину паденья

И высоту простёртой вверх руки.

Ты даришь мне прекрасные мученья

И в жизни бесполезные стихи.

Что там горит звезда иль самолёт?

Ах, самолёт, на синем с легкой ватой

Сейчас на полной скорости идёт

Из точки в точку, полночью объятый.

В нем кто-то плачет, кто-то сладко спит,

Здесь смотрят фильмы, пьют или читают,

А точка в небе, двигаясь, горит,

Как будто ей сиянья не хватает.

О, сколько жизней рядом пробегут,

Никак с моею не пересекаясь!

И сколько речек мимо протекут,

Меня прозрачной влагой не касаясь!

Как изменить условия игры?

Быть может, что-то важное забыто?

Проникнуть в параллельные миры

И доступ получить к тому, что скрыто?

Но нет ответа… В горестной ночи

Звезда горела пламенем свечи.

Тончайшее кружево призрачных мифов.

Серьёзные чувства в обманной стране.

Причудливы образы царственных грифов.

Все это впервые привиделось мне.

Я в грезах и снах, словно в зеркале, вижу

Безумного Шляпника, зайцев, Алис.

И Кролика я ни за что не обижу,

Не выйду на сцену из пыльных кулис.

Мне в зеркале чудятся строгие взоры

Заклятых друзей и любимых врагов,

А рядом горбятся знакомые горы,

Хранящие тайны сокрытых веков.

Видение длится, клубится, взлетает,