Вера Даверина - Балерина из шкатулки

То, что сильней горит – быстрее прогорает!
То, что коптит – слегка дает дымок.
Чья кровь кипит, уже не остывает,
У гениев короткий жизни срок.

Но я не про таланты и умение
Таких людей – один на сотню лет,
Они вселенской искры отражение,
Они земли аутентичный цвет.

И мы не вправе обсуждать их жизни
У нас и колоколенка не та!
И даже в малой доле укоризны
Их крови будет масса пролита.

Garçon, кружку пива! Дай мне пива, брат!
И со мною выпей, я себе не рад!
Гарсон, где ты милый, разлюбезный друг?
Что так смотришь хмуро, а в глазах испуг?

Гарсон, нос не вешай, хватит и меня
Как же нас достала эта беготня!
Вот тебе за тридцать, с кружками стоишь,
И в глаза мне глядя, внутренне дрожишь.

Как же нас накрыла суета сует
Ты когда, скажи мне, видел белый свет?
Медленно и тихо по лесной тропе
Ты шагал, чтоб птицы пели о тебе?

Ты глядел с надеждой на морской закат?
Гарсон, да иди уж, дай мне пива, брат.
И не слушай больше болтовню мою!
Только знаешь Гарсон – пиво я не пью!

Поля тюльпанов красных на фоне древних гор,
Охапками кидает отец дрова в костер;
Вдоль русла речки горной, в машине грузовой,
Среди камней скалистых везут дитя домой.

Но речка, собирая с окрестных скал ледник,
Прижала, протащила по камням грузовик.
И было откровенье, когда средь мрачных скал,
Отец, собрав все силы, дитя свое спасал!

Среди потоков грязи и месива камней
Стоял отец с дочуркой – кровинушкой своей.
Так пролетели сутки и в ледяной воде
Он многое обдумал о жизни и себе.

Уж силы на исходе, беснуется река,
А дочка замерзает, хоть и жива пока.
Нет, в бога он не верил, молитвы он не знал,
А просто он любовью всем существом дышал!

И дрогнула природа пред силою такой –
Последний раз нахлынув студёною волной.
И отступила! Что же, урок большой любви
Стихиями усвоен в предгорьях Хан-Тегри!

Стоит у Лукоморья дуб зелёный,
Нет больше золотых цепей на нем,
Не бродит по тропинкам кот учёный,
И пахнет дуб осенним сентябрём.

Лист за листом на землю отпускает,
В полете листья храбро шелестят,
В пике их жизнь, и дуб об этом знает!
А листья знать об этом не хотят!

Им чудится в парении бесконечность,
Их путь к земле в заоблачной дали,
И мрачно над листвой смеётся вечность:
Познать меня пытались, не смогли!

У Лукоморья дуб, уже опавший,
Окончен краткий миг, сидит на листьях кот.
Но вновь весна придёт, и лучик жизни спавший
С листвою молодой по кругу оживёт.

Маргарита в платье чёрном,
Кот с глазами мудреца,
Чётко слышен гул соборный,
Мир в преддверии конца…

Белый плащ, подбой кровавый
Чаша винная разбилась…
Вскоре этой кровью раны
Переполнятся, свершилось…

Розы жёлтые упали
Жребий брошен, спасена ли?

Дорога пела и звучала,
Тайком звала за поворот,
Сулила страсти, жизни драму,
И суеты круговорот.

Останусь здесь пока, родная,
Я отдохнуть слегка хочу.
Не ставлю точку, запятая,
Тут посижу и помолчу.

Гудит, вибрирует дорога,
Усталых путников гоня:
Ты успокойся, вас так много,
Не счесть тропинок у меня.

Как хороши поля в округе,
Прекрасен вид и запах трав.
И в этом бесконечном круге,
Чуть посижу, слегка устав.

Паб в Римини – Fob via castracane
Налейте мне вина, пусть плещется в стакане.
И ты… не загораживай мне солнце!
Уже налил? Слегка закрыто донце…

Лей, не скупись, скупая наша доля!
Среди столов тяжелых в полумраке
Витает жизни странников, неволя.
И заставляет…
столь малый дар добыть в суровой драке…