Николай Глазков - Избранное

Немец-мертвец не имеет лица,
Немец страшится сражаться.
Но всех нас схватила рука мертвеца —
Она не решится разжаться.

Обстреливаются на Нев е дома,
Сгорают стихов тома.
Потомкам будет неведомо,
Какие были дома.

Историками прилежными
Забудутся дни войны,
Но люди останутся прежними:
Богатырями Невы.

Если бы кто-нибудь мне сказал:
«Водку не пей — коммунизм начнется»,
Я только бы губы свои покусал,
Я б только подумал: «Мне это зачтется».

И чтобы, как в русское небо,
Французские девушки смотрели ввысь,
Я б н е пил, н е пил и н е пил,
А потом бы не выдержал и выпил за коммунизм!

Сообщало радио, что Германия
Фронт проигрывает Восточный,
А я не обращал внимания
И зачеркивал слабые строчки.

За невнимание прошу прощения
У бойцов, что дерутся отважно,
Но очень важные сообщения
Заставляют зачеркивать то, что не важно.

Без поражений нет побед.
Стих плох — в огонь бросай его.
Так неудавшийся поэт
Становится прозаиком.

Плохи рассказы — в печь бросай их,
А сам беги хоть в Лысково.
Становится плохой прозаик
Коллегою Белинского.

Пусть люди пишут — будешь крыть их…
Но и статейка брак дала?!
Не унывай, негодный критик,
А поступай в редактор а !

Видишь слово значее,
Отвергаешь сам его,
Что-то пишешь начерно
И слагаешь заново.

Рифма появляется,
Нечто вроде ролика.
Но не выявляется
Наших дней героика.

Видишь нечто славное,
Как бои на Немане,
Пропускаешь главное:
Не хватает времени.

За голову хватишься,
Бестолково тычешься,
Ан проходит два часа,
А потом и три часа.

Так весь день до вечера
Угорелый носишься
И к стихам доверчиво
Очень ты относишься.

Заставляют век, страна
Действовать, как гения.
Только надо экстренно:
Не хватает времени.

Научен ты опытом
В том числе и Пушкина —
Пропадет то пропадом,
Что стихом упущено.

И, ложась в постель свою,
Думаю до полночи:
Мол, если я бездействую,
То действую, как сволочи.

Чуть дремлет недремлющий пламень,
Затихший, но вечный огонь.
Резьбою изрезанный камень
Глядит первобытной строкой.

Объемлет селения пламень.
Но им освещается мгла,
И зодчим отвергнутый камень
Ложится главою угла!

Хочу одного, хотя я изгой:
Чтоб было всем хорошо;
А мир состоит из несчастий, из горь,
Да и из молекул еще.

Ни на кого не хочу пенять
За в чем-либо невезенье,
Надо понять
ВСЁ —
В этом мое спасенье:

Приказать, рассказать, досказать,
Сбить с замка замок,
Чтоб не мне могли доказать,
А я доказать мог.

Я не знаю, что я буду
Говорить через минуту
Или в завтрашнее утро.
Понимаю, что не мудро.
Но могу лишь дать ответ:
Нет!

Но я знаю, что со всеми
Будет лет через пятьсот,
Каково Земли спасенье,
Что и как людей спасет,
Каковы к нему преграды
И каков Поэтоград.
Как пройти к Поэтограду,
Рассказать про это рад.

Так ученейший умнейший
Всю жизнь звездам посвятил,
И он знает о дальнейшем
Продвижении светил.
Глубь небесную измерит,
Так какого же рожна
Он не знает, где изменит,
С кем, когда ему жена.

Что угодно можно трогать,
Все атаки отразить,
Ну а самый близкий локоть
Невозможно укусить.

За неведомым бредущие,
Как поэты, сумасшедшие,
Мы готовы предыдущее
Променять на непришедшее.

Не тужи о нас. Нам весело
И в подвале нищеты;
Неожиданность инверсии
Мы подняли на щиты.

Кто за меня, кто за него,
Не всё равно, не все равны;
Но на себя на самого
Я посмотрел со стороны.