Александр Рудт - Дышится. Книга стихов

Синица на ветке ждала,
пока я подвешивал сало.
Обычные, в общем, дела.
В анналы вносить не пристало.
Случилось, что я припоздал:
шмат прежний стал ситом, сорвался,
а я чёрт – те где пропадал,
а я суетой занимался.
Но вышел свой грех замолить.
Как снежно, морозно и глухо!
А это пичужное «Фьить» —
спасибо? Да нет – оплеуха.
Пойму, промолчу, извиню.
Так надо – природа внушает,
покуда синица родню
по-царски к столу приглашает.
И нет в белизне этой вех,
и ветер – и колет, и студит.
И пульс: «Мы в ответе за тех..» —
с неумершей совестью люди.
6 февраля 2021

Ещё чуток адреналина —
восторга, ужаса вдохнуть.
А следом – холод, тьма и глина.-
не миновать, не обмануть.
Ещё сыграть и посмеяться,
ещё поврать и пошутить, —
и можно в почве растворяться,
и – не мешать, не злить, не быть.
Что сохранится – отразится? —
такая чушь, пустяк такой!
Дышу и всматриваюсь в лица.
Случайный. Как и все. Живой.
Есть оберег от чертыханья
и стимул всё принять, простить —
любимой женщины дыханье,
обет – её не огорчить

Сорный лес перекроил просторы,
наглухо закрыты родники.
Влага, время на расправу скоры —
всё банально просто – до тоски.
Ты на что надеялся, родимый?
Из былья – топонимы и боль.
Чушь, неправда – « след неизгладимый»,
глупости – судьба, стезя, юдоль.
Не молясь «берёзовому ситцу»
и не замечая в горле ком,
не спеша покусывай кислицу,
оставаясь мудрым дураком.
13 февраля 2021

Не могу привыкнуть и смириться —
ноет от таких звонков в груди:
– Приходи с Полиною проститься.
– Проводить Сергея приходи.
Молодые, дерзкие, крутые —
умницы, умельцы, мастера! —
цех родной, трудяги несвятые! —
вот и нам к вратам Петра пора.
Жили – честно, полно, «не косили»,
в справедливость верили всегда.
Это золотой запас России —
тихо, по песчинке – в никуда.
Время разберётся и рассудит:
так ли жили?
Но сомненья нет —
в наших внуках гаджетных пребудет
русская надежда, русский свет.
15 февраля 2021

Слой облаков – поди, километровый.
А есть ли солнце? – отменён вопрос.
Не праздничен, а тяжек дух кедровый.
Такое лето – всё наперекос.
А там, за бочагом, живёт лягушка.
Молчунья смотрит – интересны ей
моя с утра помывка – постирушка,
дрожащий воздух над избой моей.
Трехдневный гость – мирок едва затрону.
Достану шоколад, возьму фольгу —
малюсенькую сделаю корону
и отнесу лягушке к бочагу.
Примерит или нет – и знать не буду.
Уйду, надежду детскую храня,
что дОлжно же разок случиться чуду —
хоть для кого-то. Пусть не для меня.
17 февраля 2021

А он и впрямь к Ермолову свернул.
Но прежде посетил её могилу.
Царил в Белёве птиц счастливый гул,
и всё цвело – весна входила в силу.
О чём он думал, стоя над холмом,
где сердце упокоено царицы?
Что охлажденным принимал умом?
Что – сердцем, не желавшим измениться?
Не лицеист влюбленный, не юнец,
а классик – вся Россия почитает, —
его хранят Фортуна и Творец,
но он – то сам иную тайну знает.
Заступница, богиня – гнев царя
она сумела переплавить в милость.
И юг увиден, ей благодаря,
и становленье гения случилось.
А шорох платья, тропка у пруда? —
остались в строчках музыкой и счастьем.
Суровый славянин, теперь куда? —
под цензорством и под опекой власти?
Три года холм бесценный прах хранит.
А вдруг не врёт молва, что прокатилась:

и в монастырь царица затворилась?
Для благодарной, любящей души
и двести верст – не крюк и не преграда.
А вечера в Белёве хороши:
колокола и от Оки прохлада.
– Никита, едем. Помолчим, родной.
..Поэт в коляске едет по планете —
Томим счастливым эхом и виной,
за всё и вся – и навсегда – в ответе.
22 февраля 2021