Александр Левинтов - 4 | Последнее

Скоро мы узнали в школе,
как обшарпанный шпион
не по нашей доброй воле
превратился в жуткий сон.

Свободы, равенства и братства
Мы не дождались, милый друг.
В глубинах евроазиатства
ЧК нас держит на испуг.
И тлеет в нас долготерпенье
Под гнетом власти вековой,
Нас манит с детства на покой
И претит всякое движенье.
Над нами – вихри повелений
И солнце ходит стороной.
Пока нас грабят, мы молчим,
Не веря в то, что силы живы,
Наш путь с крестом неумолим,
Мы знаем – все надежды лживы.
Не верь, товарищ, не взойдет,
Где не посеяно ни грамма.
Россия спит век напролет;
Из недопитого стакана
Никто Россию не поймет —
Ни царь, ни Бог и ни охрана…
И имя наше отомрет!

Вот умер и январь, мимоза
покрылась лепрою измен.
Цветов метаморфозы —
обман безудержный и тлен.

Сиреневый туман цветущей сливы
Ни иудея, ни эллина, ни врагов,
и тонут старые пучины океана
в дождях – он выше берегов
от серой плесени тумана

Я, черепки и бебехи собрав,
вон с пепелища на чужое,
еще горячее, пустое,
не ожидая более Добра.

Все та ж любовь и та же вечность,
непонимания кордон,
все та же в мире человечность:
голодных каннибалов сон.

Я честно болью расписался
в последних рифмах и строках.

Друзья, давайте, выпьем чаю.
Я приглашаю вас на пир.
Заварим в кружках молочая.
дунайской липы и аир
Щепотку лиственничной хвои,
Багульник и малины лист,
шалфей, две мяты, белый донник,
чабрец байкальский и анис
Прекрасен мир пустой природы,
но гармоничность придает
След человека иль народа,
заполуночных искр полет.
Мы соберем крупицы края
И цвет, которым красен мир.
Друзья, давайте выпьем чаю
Я приглашаю вас на пир.

Молчите! – Молчу
(потому что так надо,
потому что – повсюду враги
(за слово – дыба,
за молчанье – награда)
(и рыпаться – не моги
Молчи как рыба) —
Говорящего гада
Уговорят каблуки.
(«Миленький, я так рада,
Что отменили Евангелие от Луки
там столько страстей,
а где же отрада?»)
– «Еще, что ль, налей!»
(… под грохот парада
Я тачку молчанья
по сроку качу).
Барачного города-сада
не видно в полярном сиянии)
«Молчи, брат» – «Молчу».
«Молчи, блядь» – Молчу».

Спустился на грешную землю бог Ра,
приняв фаРАона обличье.
Он выдал декрет номер РАз на-гоРА,
повсюду повесив таблички:
«Отныне до веку за все РАзговоры
и все РАссужденья даем приговоры.
И все РАстворенья считать песнопеньем,
а также РАстленью не быть преступленьем.
И все – лишь на РАз, не на два и троих,
для наших РАзбойников и для РАсстриг».
Жизнь жутким жгутом с этих пор РАсплелась,
РАдетели рвали родителям пасть,
а детки РАзумные мамам и папам
дарили удары под дых и по лапам.
Застой заменили новейшим РАсстроем,
простую застройку – богатой РАсстройкой,
и РАды стаРАться засРАнцы,
чтоб РАе на РА в РАЙ прорваться.

– Расскажи мне, что там было
(суррогаты, муляжи,
ширмы, шторы, миражи,
вихри, ветры, виражи,
шашки, шашни и ножи)
– Кто-нибудь хоть, расскажи!

Шипы воронков шипели,
пионеры наши пели,
на крестах грачи галдели,
Бирма, Будапешт и Дели,
кукуруза на панели,
в лимузин – ведро «шанели»,
выбросы, толчки и сели,
дочь генсека – сквозь постели
расстегаи, крабы, кнели,
расстреляли и отпели,
планы, как всегда, горели,
гаубицы и шрапнели,
исторические мели,
Ленин в масле и пастели,
неуехавшие – сели,
с гор стрелеванные ели,
то творили, что хотели,
жрали – те, мы ж редко ели,
развалюшки и отели
смех на первое апреля,
Кибальчиш, Чапай, Емеля,
Пол Маккартни и Минелли
профурсетки и мамзели,
шито-крытые бордели,
парто-комсо-пустомели,
съезды, сходы, канители,
приговор, прошитый в деле,
на мундир медаль надели,
«русские войны хотели?»,
Рио-Рита и качели,
Яшин, Нетто, Метревели,
амофос и сапропели,
иваси, залом, сунели,
шприц, укол и – «забалдели»,
Карабах, Кабул, шинели,
сапоги с гармошкой съели,
нэп, кооп, колхоз, артели,
недоимки и нетели,
сев озимых до капели,
оттепели и метели,
шестидневки и недели,
крали, развивали, зрели,
в космос и в трубу летели,
снова пионеры пели,
соловьев в фуражках трели
ВАМ ЕЩЕ НЕ НАДОЕЛИ?
– РАССКАЖИ МНЕ, ЧТО ТАМ БЫЛО?