Наташа Корнеева - Ты

Лавочка. Фонарь.
И снег не тронут.
Ждёт кого-то?
Может быть меня?

Расстреляла я свои патроны.
Но один остался – для себя.

Отниму рассвет – не будет утра.
Зацелую до смерти луну.
И пойду. И не была как будто.
Быстро. Незаметно

Почему…

Я какая есть – такая буду,
Можешь закопать и сжечь меня,

Я тебя приравниваю к чуду,
Любят потому что, а не для.

плохо мне без тебя,
мир замирает, злится,
мне и с тобой нельзя,
мне так и так не спится,

кружит себя земля,
солнце встаёт-заходит,
воет на ноте Ля
шар голубой, на взводе

лето пройдёт и вновь
осень, а мне б другую,
вздрагиваю от снов
и по тебе тоскую.

-1-
Шёпотом тихим, не размыкая губ,
Дыханием, бризом ресниц,
Вибрацией пульса, впившихся в кожу пут
Живущих во мне птиц,
Шелестом взгляда, не поднимая глаз,
Танцами легкими на воде,
Туманностью мятной, выпорхнувшей из фраз,
Я прикоснусь к тебе.

Шорохом летним, не потревожив рос.
Пением нежных дождей струн,
Еле заметным светом выспавшихся звёзд,
Зовущим теплом лун.
Шагом воздушным, не приподняв пыль,
Объятием сквозняка рук,
Радугой неба, стелющейся в ковыль,
Я разомкну круг…

-2-
Мне ветер приносил твой голос.
Рассказывал о важных пустяках.
За новостью одной другая новость
Скучала и болтала. Впопыхах
Спросить забыла я о самом важном:
"Когда растает снег и ручейки,
Как щупальца, корабликов бумажных
Цветные стайки в омуты реки
Погонят,чтобы выплеснуться в море?
И, складывая синий океан,
Не ты со мною и ни я с тобою
Не сможем излечить больной туман?".

Мне ветер приносил твой шепот.
Запутывался нагло в волосах.

Не надо.
Помолчи.

Словесный топот
Мешает мне
мечтать о чудесах.

Мне снился лес осенний,
Нежный дождь,
Сухие листья,
Тишина и птицы,
И солнца золотистые ресницы.
И этот лес так на тебя похож.

Висели на березах фонари,
Промокли все насквозь тропинки,
Мои любимые печальные осинки
Шептались. Ручейки, как звонари,
На тысячи разноголосых бом -
Бом – бом и подпевал им колокольчик
Прозрачной трелью, под большим зонтом
Из лопуха. Мой сон за самый кончик
Той осени цеплялся и любил
В ней каждый лист и каждую травину,
И мошек, и жуков, и паутинку.
Он так старался … , из последних сил,

Хоть как- нибудь, пусть вкривь, наискосок,
Меня заставить верить и смеяться,
Пусть не любить, а только попытаться,
Но так болит и ноет так висок.

– 2-

Знаю, что если сорвусь, то потом пожалею.
Знаю, что если уйду, никогда не вернусь.
До сумасшествия мне надоели метели -
Круглогодично метут, и я с ними сопьюсь.

Больно ходить по осколкам разбитой посуды.
Склеенной чашке не место на полках в шкафу.
Выбросить надо , а я: "Пусть побудет покуда …".
И на руках, как ребёнка грудного, ношу.

Если урод да родной – его любят сильнее.
Жалость давно надломила изменой меня.
Снова держу эту тварь у себя на коленях,
Глажу, сквозь зубы цежу : " Чтоб ты сдохла, змея".

день белой простыней, застывшей на морозе,
и хруст его скрипуч, без пятен и морщин,
окутывает ночь, запутавшись в вопросе,
двуполые ничто от женщин и мужчин,

с запястьями беда – тонки и жутко ломки,
сгибаются в часах – огромен цифер блат,
и гроздья пальцев, как поникшие головки
проснувшихся цветов под самый снегопад,

на каждый тонкий перст – по толстому колечку,
под каждый ноготок – шипы отчаянья роз,
увядший интерес горбом торчит заплечным,
на перепонки лап сменив крыла стрекоз.