Наташа Корнеева - Ты

добить в себе того, кого люблю,
но нихрена, похоже, не выходит,
в который раз так беспардонно лгу
сама себе "при всем честном народе",

умение истерик избежать
еще не есть свободное падение,
и, понимаешь, мне ведь наплевать,
обычный рифмоплет ты или гений.

и я, как снег, перетеку в ручей,
и понесу к реке попутный мусор,
да что ж такое? тысяча чертей!
ты нужен мне,
но
нах*й ты мне нужен?

До свиданья, мой любимый мальчик,
жаль, к тебе приехать не смогу:
У меня закончились задачи,
Камни собираю, жгу москву.

Ты живешь у северного моря,
У тебя глаза под цвет волны,
А душа твоя, как птица. Спорим,
Ты летать умеешь и полны

Сны твои других, забытых жизней,
Тех, что будут, хочешь или нет,
знаю, без меня, я буду лишней
на любой из выбранных планет.

Знаешь, я была когда-то нежной,
бесшабашной, глупой, озорной,
среди самых грешных самой грешной,
понимаешь, я была живой.

и ветра гоняла, и дышала,
дергала за хвостики грозу,
и везде всегда тебя искала
вот нашла… сижу теперь, грызу
локотки, кусаю нервно губы,
злюсь, что я так рано родилась,
всё прошла: огонь с водой и трубы
медные и очень много раз.

Я тебя люблю, мой милый мальчик,
Больше жизни (ты прости за штамп),
надо бы получше, но иначе
не выходит у меня никак.

Хочешь знать, зачем я подбираю
всех бездомных кошек и собак?

потому что я сама такая,
я жила не там,
не тем,
не так.

Когда я пойду и лягу на стол цинковый,
Холодной спиной на холодный стол,
Красивые бирки с кривыми цифрами…
А санитар пьяный достанет свой "ствол"
И неспеша станет меня насиловать
И губы синие целовать,

Я обниму его сильно-сильно,
К-а-а-к заору – Да твою ж ты мать!
Зяблик ты конченный,
Пес вонючий,
кто же так трахает бедный труп?
Думаешь, мертвая – можно мучить?
Вывернуть все до маточных труб?

Мне и при жизни хватило боли,
А так хотелось счастливой быть.
Я ж никого теперь не беспокою…
Можешь хоть мертвую полюбить.

Я думала – это временное
Моё помутненье рассудка,
Прихоть, как у беременной
Сдвиг гормональный, шутка.

Глупости от безделия,
Насморк, простая простуда,
Лёгкий мандраж похмельный,
Завышенная амплитуда
Мышечного сокращения,
От быстрого бега одышка,
Крен от нехватки общения,
Случайная фотовспышка.

Смена погоды, давление
Или магнитные бури.
Но, к моему сожалению,
Это плоды моей дури.

Выросли. Вызрели. Что теперь
Мне с этой пакостью делать?
Мая последняя оттепель
На голове моей белой.

скоропостижно кончилась любовь,
без судорог, без обмороков, вздохов,
ни хорошо мне без неё, ни плохо,
зерно от плевел, шишки ото лбов
перебрала да отряхнула руки,
спалила на задворках, как грешок,
браслет переменив на ремешок
дешёвый, не от жадности, от скуки.

когда хочу узнать который час,
цепляет глаз поношенное время,
а ремешок безвремньем проверен,
и нет у время времени для нас.

ну, что часы? обычный циферблат,
однообразно суетятся стрелки
одним концом, другой, как у сиделки,
приклеен намертво крупообразный зад.

под колпаком сотрутся письмена,
арабские и римские цифиры,
и шестерёнки, упокоясь с миром,
оставят без вращенья времена.

и вот тогда мы выучимся жить
не как учили и не по инстинктам,
и не кусочничать любовь по половинкам,
«я» – целое, прошу его любить
и жаловать, не жалуясь на то,
что, мол, не так свистит, не так летает,
летают одинаково лишь в стае,
и не летает вовсе кое кто.

опять все вру, и ложь моя, как выкуп
за мелкий вдох, похожий на упрек,
заходится закат нервозным всхлипом,
рассветный упреждая экивок,

мечтать бы под луной, вздыхать истомно,
глаза закрыть и представлять тебя,
а я опять осиною бездомной
краснею на плече у сентября,
придуманного мной, зачем все это (?),
не вылечит наркотик метастаз,
не уберечь листов от ветра, веток
не спрятать обреченных на показ,

по языку невыметенных улиц
погонит твой нечаянный порыв
меня как лист… а ты, собой любуясь,
на ширпотреб сменяешь индпошив.