Елена Сомова - Восстание Боттичелли. Книга стихов

Что с ними делать? Слушать и молчать?
Петь в унисон, смолчав о главном?
Вдруг посчитать, что прошлое – как сон,
Развеян ветром жизни архитравным?

Увидеть близорукие столбы —
Фонарной жизни позднее включенье…
И непреложный баловень общенья
Несет в ладонях шепоты мольбы.

И в круговерти времени, от суеты сует
оторваны,
мы поднимаем трубку,
И снова слышим голоса друзей.
Их лица нам несут блаженный свет,
Мы открываем памяти музей,
Несем в ладонях белую голубку.

Губами воздух трогая, песок
перебирая ступнями, взлетав
навстречу счастью, растеряли перья,
и ветви держат, пропуская ток
небес,
но что-то, разжимая двери,
царапает нам головы в венках:
короны самовластья или луч
из-за дверей, – за ними звезд рептилии,
но среди них единственная нам
сияет, оживляя дебри круч, —
в них наши будни вторят нашим снам,
в которых свет любви нам погасили.

Лист, от огня сгоревший, оторвись!
Дожди, как наказанье за грехи,
Всё моют землю, выбивая твист.
В асфальтных лужах вянут лопухи —
«Ноктюрна» Листа не услышишь здесь,
«Прелюдии» Шопена до-минор
Нет и в помине. Я себе не вор —
Дойду до зала и найду, где сесть.

Моно-спектакль блестящ. Войне в ответ
Ожесточеньем славы не собрать.
В спектаклях Лены оживает свет,
И человечек человеку брат.
К звезде тянуться стеблем – не устать,
Хоть осень сединою золотой
Чарует взор художнику подстать,
Волной любви накроет с головой.

«Беллону» пережить – как жизнь прожить,
Но легок был спектакль и нежен был.
Наивность Ники протянула нить
До зрителей, и образ не уплыл, —
Живет средь нас девчонки нежной грусть
О мире, полном войн. Добра искать
Небесполезно, чтобы счастья полн,
Вернулся мир – и улыбнется мать.

Я пропускаю взглядом облака
Сквозь шевелюру тоненькой березки:
То в облачном прикиде – далека,
То приближается, как на картине плоской.

Также и счастье: то оно вблизи —
Вот только тронь – расплещешь чашу,
То исчезает в мировой грязи,
Флажками мандариновыми машет.

Где соответствие? Придет под Новый год,
И схлынет, как температура мая.
Оглянешься – тропа идет кривая
И, как мороженое, тает теплоход.

Созерцание природы не бывает бессмысленным.
Не помялся ли фрак у скелета из шкафа?
Грозовые раскаты в небесах – это искренне.
Мчится море листвы по стеклу батискафа.

Над звездой наклонился великан рассекреченный —
Это лиственный бог пишет новую оду.
Блики новых свечений —
искра падает млечная
прямо под ноги собранному народу.

Остановка автобуса – полный аквариум —
Крыльев зонтичных цветовая рассада_
Полный купол гвоздик отрицает розариум —
Вертикальная
Азбука —
Анфилада.

Когда глоток воды, как сытная еда,
Томил меня внутри, не дав на миг пощады,
В груди плескалась вешняя вода
И утишала боль, смывала яды.

Я видела тебя перед собой:
И бред любви встал в голове скворешней.
Жизнь болью вымещается сквозной.
Боль – это свет в соцветиях черешни.

Тебя наркозом выплеснуло в душу.
И душа
Хирурга руки обнимала в счастье, —
Спасителю на острие ножа
Дарила труд.
Над мотыльком качаться
Мне выпало. Но позади наркоз, —
Душа и тело в чаше единенья.
Следы любви, как духи вдохновенья,
Мерцают в искрах памяти из роз.

Эта капля воды —
это азимут моря сырого
на пушистый сквозняк из волос.
То уже не пустыня,
А благость судьи мирового
В триколоре полос.
Обезьяной, владеющей скрипкой,
У зеркала будней
Важный думарь сидит.
День пронизан водой,
Скручен в узел улиткой,
Притаился, бандит.

Распахни свою грудь
Для дыхания мая
На просторе речном,
Посмотри на меня сквозь года,
Узнавая,
как вину, отчий дом.
Выйдем вместе в хрустальные двери —
Волжские берега – … —
словно рамы картин.
Дух витает по вере,
тело – мой Аладдин!