Алексей Михайлов - Из жизни Олимпийских богов. Зевсиды

Сломанный руль корабля и огромный рапан.

17

Всё просмотрел он внимательно, тронув руками,

Панцирь морской черепахи сокрыл в валунах,

И, погонявшись на отмели там за мальками,

Дальше пошёл, моментально забыв о волнах…

Так незаметно достиг он лугов Киферона,

Где обнаружил красивых коров и быков —

Стадо заставил пасти там Зевес Аполлона

И отгонять от него грозным пеньем волков.

18

Дерзкий мальчишка увидел уснувшего бога —

Спал утомлённый пастушьей работой Зевсид…

Пусть и робел однодневный ребёнок немного,

Всё же, решил пошутить он над ним без обид…

Смело дитя подошло к благородному стаду,

Мальчик потрогал колено большого быка,

Тот добродушно отнёсся к весёлому чаду,

Только от вдоха глубокого вздулись бока.

19

Начал младенец о чем-то вещать исполину,

Слушал внимательно стадный вожак малыша,

Новорождённый взял в руку с земли хворостину,

Ею взмахнул, и бугай пошагал, не спеша.

Следом ступили коровы, побольше десятка,

На увлажнённой земле оставляя следы,

Прут поднимая, твердил им малыш для порядка:

«Передвигайтесь скорей, иль не дам вам воды!»

20

Быстро достигли коровы долины холмистой,

Где находилось большое селенье людей,

Остановиться решил мальчик в роще тенистой —

Озеро за ночь возникло там после дождей.

На водопой поспешило прекрасное стадо —

Солнце в зените и жарко в долине с утра:

«Пейте, коровы! И мне подкрепиться бы надо.

Вижу, как ест что-то старец вон там, у костра!»

21

Мальчик шагал к седовласому гордой походкой,

Словно достиг он за день небывалых высот,

Дед вопросил малыша, потрясая бородкой:

«Хочешь порадовать мясом свой впалый живот?»

«Нет, старичок, мне неведом назойливый голод,

Только, почтенный, ты выручить можешь меня —

Я, несомненно, и мал, и достаточно молод,

Но пожелал обладать я частичкой огня!»

22

«Мальчик, небесный огонь для детей – не игрушка!

Детские ручки сгорят от него в тот же миг!»

«Есть у меня для него в одеянье ракушка,

Не пожалей уголька для ребёнка, старик!»

«Этих коров ты увёл у певца Аполлона,

Сильно рискуешь, ты так недостойно шутя,

Вспыльчивый бог не потерпит такого урона,

Надо б вернуть их в прекрасное стадо, дитя!»

23

«Если, старик, ты ему не обмолвишься словом,

Бог ни за что не заметит пропажи такой.

Этот певец равнодушен к быкам и коровам…» —

Молвил ребёнок с улыбкой своей плутовской.

Старец, подумав, ответил: «Молчание – злато!

Только какой мне от этого «золота» прок?

Я, хитроумный малыш, жизнь прожил небогато,

Но понимаю, как грозен Сияющий бог!»

24

«Лучшей коровой оплачено будет молчанье.

Вон, посмотри на красавиц – какие бока!»

А в подтвержденье звучало густое мычанье,

И убедило внезапно оно старика.

«Ладно, клянусь, что не выдам тебя Аполлону,

Только корову ко мне подгони пошустрей!»

«Значит, старик, говоришь, будет всё по закону?»

«Да, говорю, лишь награду мне дай побыстрей!»

25

Быстро подвёл бог животное к старцу седому:

«Часто молчанье – защита, запомни старик!

Скрыться от кары тяжёлой легко молодому,

А престарелый – не мастер искусных интриг!»

Дальше, к развилке животных погнал похититель,

Остановился у леса, пройдя поворот.

Честность седого проверить задумал грабитель,

Вид изменил и направился к старцу в обход.

26

В облике Феба зашёл пожилому за спину:

Грозно спросил: «Не видал ли ты здесь пастушка?

Скажешь, куда он пошёл и получишь скотину —

Дам двух телушек тебе и большого быка!»

Вздрогнул старик, услыхав громогласного бога,

Не пожелал отказаться от щедрых даров:

«Вон, к тем холмам увела волопаса дорога,

Гнал он быка и пятнадцать красивых коров!»

27

К облику прежнему мальчик вернулся мгновенно:

«Быстро же клятву нарушил бессовестный лгун!

Жадность свою показал ты, старик, откровенно,

И превратишься за то в придорожный валун!»

Оцепенел тут обманщик в мгновение ока

С жареным мясом телёнка, застрявшем во рту.

Так совершилось веленье всесильного рока —

Камнем застыл он навечно, как страж на посту…

28

Взяв уголёк, возвратился ребёнок к коровам:

«Скоро в пещере вас спрячу от сильной жары,

Быть вам недолго в таком обиталище новом,

Вы – лишь немые участники детской игры!»