Вадим Шефнер - Собрание сочинений в 4 томах. Том 1. Стихотворения

Порхая пестрой птичкой
Вкруг нашего стола,
Ты злобное величье
И когти обрела.

Сидим за разговором,
Бутылки — не пусты,
И, каркая как ворон,
Над нами вьешься ты.

Кому-то станет тяжко,
Кого-то ждет тоска...
А ты ведь легкой пташкой
Слетела с языка.

Кого-то нет, кого-то нет...
В одной квартире старой
Висит гитара давних лет,
Умолкшая гитара.

Ее владельца ожидать
Нелепо, бесполезно, —
Унесена его кровать
К соседям безвозмездно.

Но кто-то все не верит в быль,
Что нет его навеки,
Но кто-то отирает пыль
С потрескавшейся деки.

И, слушая, как вечерком,
Не помня песен старых,
Бренчат ребята за окном
На новеньких гитарах,

Все смотрит вдаль из-под руки —
Во мрак, в иные зори —
И ждет, что прозвучат шаги
В пустынном коридоре.

«Печали, печали, печали
На сердце твоем и лице.
Печали полегче — в начале,
Печали похуже — в конце.
А жизнь догорит, как цигарка, —
И в ящик сыграешь, дурак...»

«Ну чем ты пугаешь, цыганка, —
Я все это знаю и так!
Я тоже немножко умею
В своей разбираться судьбе...
Цыганка, гадай пострашнее —
Тогда я поверю тебе».

Жил человек в селении одном,
Бесхитростно трудился день за днем,
Ни злата не имел, ни серебра,
Был незлобив и всем желал добра.

Желал добра — но что он сделать мог?

Однажды к перекрестку двух дорог,
Где степь кругом пуста и широка,
Он саженец принес издалека.
Вонзая заступ в жирный чернозем,
Он яму рыл — и думал о своем:

«Не вечен я. В каком-нибудь году
С физического плана я уйду,
Но дерево, посаженное мной,
Останется — и каждою весной,
Возобновясь по воле естества,
Шуметь здесь будет юная листва;
Здесь в знойные, безоблачные дни
Рад будет путник отдохнуть в тени...
Примите ж, люди, мой посильный дар,
Будь я богаче, я б вам больше дал...»

Вдруг звякнула лопата о металл.

Был человек тем звуком поражен,
Над черной ямой наклонился он
И с изумленьем из земли извлек
Окованный железом сундучок.

Клад этот, видно, пролежал века —
И нижняя прогнившая доска
Отпала сразу... Вырвался на свет
Поток колец и золотых монет.
И тех граненых маленьких камней,
Что золота и платины ценней,

«О, диво! О, удача из удач! —
Воскликнул новоявленный богач. —
Предвижу я, какой мне с этих пор
Для добрых дел откроется простор!»

Все ценности, лежащие у ног,
Упрятал он в дорожный свой мешок
И, сгорбившись под ношей дорогой,
Благословляя жребий свой благой,
Пошел домой, исполнен новых сил.

Но дерево он посадить забыл.

Мы знаем, чем мостят дорогу в ад,
А наш добряк был волей слабоват.
Удача навалилась, как медведь, —
Не так-то просто золотом владеть.
Сей благородный солнечный металл
Владельца быстро перевоспитал,
И светлые порывы прежних лет
Затмились в блеске желтеньких монет.
(Хоть не ржавеют эти кругляши,
Но могут вызвать ржавчину души.)

Земных соблазнов он не превозмог,
Поселок скромный стал ему немил —
Он место обитания сменил,
Возвел высокий каменный чертог,
Завел себе низкопоклонных слуг,
Друзей дешевых, дорогих подруг.

Пиры, увеселенья — без конца...
Но днем и ночью у его дворца
Стояли два наемных молодца
И нищих отгоняли от крыльца.

К чужим печалям стал и слеп, и глух
Фортуной изнасилованный дух,
И ползал он среди житейских благ,
Как в мясе заблудившийся червяк.

Лишь иногда, глухой тоской тесним,
В толпе гостей бездонно одинок,
Он вспоминал: забыто что-то им.
Но что забыто — вспомнить он не мог.

Затем в чередованье праздных лет
Зловещий обозначился просвет.

Внезапно золотой запас иссяк,
Жилище отобрали за долги, —
Побрел искать пристанища босяк...
Ни друга, ни подруги, ни слуги.