Дмитрий Пригов - Монстры

Бывает так дивно и тихо
Под снегом не слышно дорог
Выходит из дома франтиха
Хвостом заметая порог

Куда же?! разряженным телом
Провалится в эти снега! —
Ан нет вот, гляди – полетела
Прекрасная дева-Яга
Которой не дано состариться в наших пределах

Я вижу темный сад в окошко
К стеклу прижавшись жарким лбом
Она выходит с дикой кошкой
В атласном платье голубом

Внезапно падает недвижно
Лежит, все изодрав белье
А кошка нежно ее лижет
И на меня глядит, ее
Продолжая упорно облизывать

По городу гуляет ночью
Прекрасный офицер эсэс
Встречает девушку рабочую
И говорит спокойно: Йес! —
В ответ на ее предложение

И вся ночь вдруг пулями взрывается
И всяк целится, кричит, бежит
Так же внезапно осыпается
Успокаивается
Лишь герой оформленный лежит
Недвижно

Вот рыцарь суровый слезает с коня
Срывает цветок, вспоминает меня
Взгляд затуманивается
И падает в обморок долгий
Потом просыпается где-то на Волге
Как бы просыпается —
Крестьяне с дубьем, дворянин в гордый рост
С тростью
И рыцаря с песней несут на погост
Местный

Вспомним годы былые
Голубые поляны
Юнкера молодые
А и лошади пьяны

Так ведь лошадь проспится
Оглядится кругом —
Перед ней волк-девица
Полыхает огнем
Безумным
Все – подумает – это из неблизкого будущего
Ан, нет

Она среди дубрав
Гуляет в странном виде
Задумчива, в смысле
И вдруг медведя видит
И складки подобрав
Панбархатного платья
Бежит, бежит стремглав
И падает в объятья
Уж и вовсе неведомо кого

Гляжу в резной проем окна
Отвлекшись от обильной снеди
Как там бесстыжая она
На рамочном велосипеде
Летит, летит к нему в поля
И следом полнотелый вижу я
Как расступается земля
С велосипедом всю бесстыжую
И тощую
Ее покрывая

Меня поразило ее выраженье
Кошачьих коричневых глаз:
Синьор, вы мне делаете предложение
Да, я приготовил для вас
Сначала – решетка, а вот и – темница
Потом вот – петля, эшафот
Она обращается красною птицей
Но решетка лететь не дает
Потом обращается огромною кошкой
А после как белая моль из окошка
Упархивает

Прекрасным летним днем мы с ней лежали
В траве высокой с ней в лесу лежала
И ласково друг друга целовали
И я ее безумно целовала

И люди шли – не захотели нас понять
И начали критиковать нас хвыстко
А что я? – старая я коммунистка
Уж как-нибудь сама могу понять
Едрена мать
Что хорошо, а что плохо
Тоже, небось, проходили

Ее какашки и макашки
Он тихо выносил на двор
Он их рассматривал и нюхал
И возвращался не спеша
Он приходил – она лежала
Он руку клал ей на живот
В ее ж руке наоборот —
Оказывалось его жало
Горячее, она вводила
И вскрикивала и лежала
Как мертвенькая, и опять
Ее какашки и макашки
Он тихо выносил во двор
По частям