Дмитрий Пригов - Монстры

– Пожалуй, ты прав, – замедленно, даже растягивая слова, примиряясь отвечал Николай. – Ну, я пошел. Шесть, метро уже ходит.

– Я позвоню. Времени мало. Как только отыщу ее, так и позвоню. Мы все должны решить быстро и точно. Осталось дня два, а это дело медленное и даже несколько мучительное. Да ты не пугайся, не страшнее зубной боли. – Он усмехнулся.

«Два дня», – отметила про себя Мария.

Николай поморщился при моментальном вспоминании о зубной боли. Совсем недавно он посетил зубоврачебный кабинет, где ему почти без заморозки удаляли зуб. То есть укол-то сделали. Но специфическая натура Николая оказалась вполне невосприимчива к данному роду анестезии. Или вообще к любой. Сделали второй укол. Третий делать побоялись.

– Еще копыта отбросишь, – пошутил знакомый врач. – Куда я тебя тогда дену-то, а? Тут, что ли, в кабинете расчленю и в холодильнике по кусочкам заморожу? – эдакие врачебные циничные шуточки, допустимые только в разговорах с близкими знакомыми. – Терпи.

– А-ааа, – проворчал все-таки уже немного онемевшим языком Николай. Но боль в зубе по-прежнему присутствовала.

– С женщинами полегче. Они терпеливые. С ними можно и поэкспериментировать, – делился профессиональным опытом врач.

– А-аааа, – мычал Николай.

– С мужиками прямо беда, – бормотал эскулап. – Что-то в Николаевом зубе ему явно не нравилось. – Хоть и говорится, чувствительный, как девица, а выходит ровно наоборот. Вот как с тобой.

– А-аааа! – вскрикнул Николай.

– Вот тебе и «а-ааа». Молчи уж, коли таким неординарным оказался. Больно будет. – И с этими словами резко и мощно что-то дернул во рту Николая. Тот вскрикнул и моментально покрылся капельками пота.

– Послушай, – окликнул Николая Ренат. – Ты понимаешь, что это: Ну, как тебе сказать? Для меня с Марией – 50 на 50.

Николай остановился, постоял, потом обернулся:

– А для меня? 40 на 60? 30 на 70? 70 на 30?

– Можешь, конечно, отказаться. Но мне уже никого не отыскать. А с твоими астро-антропологическими параметрами вообще вряд ли возможно. Я долго присматривался.

– Он присматривался. Интересно, как долго? – Николай уже полностью развернулся к Ренату, готовый вернуться в комнату.

– Не пыли, не пыли! Не в этом сейчас дело. И вообще не в нас. Прямо как в анекдоте, – пошутил Ренат. – Помнишь? Приходит к Ельцину председатель избирательной комиссии, не помню, как его звали: – У меня две новости. Плохая и хорошая. – Давай с плохой. – Дело как раз на следующий день после президентских выборов. – Значит, плохая. У Зюганова 65 процентов голосов. – А хорошая? – У вас 87 процентов. – Так вот и у нас. – Оба усмехнулись.

– Когда встречаемся?

– Я позвоню. Сегодня вечером. Крайний срок – завтра. Я должен подготовить Марию по всем уровням. Проверить сам. Прогнать все варианты. Ну, неважно. В общем, нужно время минимум до сегодняшнего вечера. В парке у парапета.

Николай снова открыл входную дверь, посмотрел в темный пустынный коридор и шагнул в него.

Ренат постоял у стены, затем медленно подошел к окну. Следов недавней катастрофы уже не наблюдалось. В неярком утреннем свете падал медленный снег. После некоторого времени пристального смотрения показалось, что, наоборот, он легкими струями, вернее, нитями поднимается вертикально вверх. Было пустынно. Улицу пересекал одинокий пешеход. Он шел, низко наклонив голову. Остановившись внизу ровно под окном Рената, поднял лицо и стал вглядываться. Что он пытался рассмотреть там наверху? Ренат отпрянул от окна, но затем, снова приблизившись к стеклу, стал приглядываться, пытаясь рассмотреть черты его лица. Человек все стоял с поднятой головой. Ренат не мог понять, что его так привлекает вверху. И тут Ренат внезапно осознал, что человек, видимый отсюда совсем небольшим, на деле, если пересчитать его размер, принимая во внимание пространственную перспективу, достигал ростом, по всей видимости, уровня второго этажа. Вот дорос до третьего. До четвертого. Ренат отшатнулся. Вот уже он высился вровень. Лицо в лицо. Глаза в глаза, устремив страстно-горящий взгляд. Ренат инстинктивно замахал на него руками. Он закачался и как будто рухнул вниз. Упал. Исчез. Ренат недоверчиво наклонился вперед к окну. Уткнулся лбом в холодное стекло. Посмотрел – никого. Исчез. Испарился. Как не был. Действительно – был ли?

Ренат повернулся, медленно вошел в другую комнату, зажег свет.

– Мария! – не удивившись, почти буднично произнес он.

Мария сидела на полу, устало и неподвижно глядя на него.