Дмитрий Шишкин - Прозрение

* * *

И вот, казалось бы, наследный,
Но выборный собором государь.
По сути, самодержец гневный.
На деле же мальчишка-царь.

Полезши в кузов, молодой Романов
Уж пожалел, что назвался груздем.
Необразованный, без царских планов,
Стал вдруг страны большой вождем.
Не находя опоры в знати,
Он полагался на отца.
Желал всемерно благодати
Для славы своего венца.

По всей стране ввел воеводства,
Крепя для власти вертикаль.
Наладил пушек производство.
Реформой армии поднял мораль.

А в пестроте гражданских состояний
Ввел замкнутость сословного деленья.
Тягло иль служба – не предмет желаний.
Теперь обязанность от самого рожденья.

И костенеет весь общественный состав,
Делясь на замкнутые классы.
В каждом сословье свой устав.
Нет больше разнородной массы.

Больней всего задело всех крестьян
Такое жесткое сословное деленье.
В свободе выхода возник изъян.
Лишен крестьянин волеизъявленья.

Крепя крестьянина к земле,
Его крепили и к владельцу.
Он боле не хозяин сам себе.
Не повезло вконец терпельцу.

* * *

И все ж Россия прирастала,
Идя неудержимо дальше на восток.
Дошла до далей тихих океана.
Вдохнула всласть соленый ветерок.

Но главные торговые пути
Южных и западных морей
Русским закрыты. Не пройти.
Противники пока сильней.

На западе Литва, и шведы, и поляки.
На юге турки, крымский хан.
Все стороны желают смертной драки.
Всех охватил хмельной дурман.

А судьбы русских областей,
Входивших в русскую Литву?
Что может быть еще важней?
Надо помочь родному естеству.

Уже ведь многие века,
Сбирая Русь со всех концов,
Радеет о своих Москва,
Гордясь землей своих отцов.
И с каждым разом все сильнее
Перед Москвой вставал вопрос.
О судьбах западной Руси радея,
Сомненьем мучился Великоросс.

О, западная Русь! Забытая в веках,
Ты все ж осталась православной.
В чужой стране горечь в сердцах.
В своей земле ты гость нежданный.

Литва и Польша, унией скрепив
Свою судьбу в стране единой,
Корону с Княжеством объединив,
Назвались Речью Посполитой.

И земли бывшей Киевской Руси
Порядкам польским подчинились.
Католицизм на них от Рима привнесли.
Законы крепостные утвердились.

У края княжества Литвы
Русь превратилась в Украину.
Безлюдна степь, и города пусты.
И лишь крестьянин горбит спину.

И все же манит степь Украйны
Люд промысловый, удалой.
Богаты земли здесь, бескрайны.
И воздух легкий и хмельной.
Вновь оживилось Поднепровье.
Бегут крестьяне к вольнице степей.
И создавая заново подворья,
Ведут себя все боле удалей.

В защите от кочевников-татар
Своих домов, хлебов полей
Потомки победителей хазар
Создали мир особенных людей.

Крестьянский труд и сабля под рукой.
Готовый дать отпор за тех, кто дорог,
Вольный казак, бесстрашный и лихой.
И путь его домой так бесконечно долог!

За казаком буквально по пятам
Ступают шляхтичи и паны.
Поместья знати, замков караван
Плотно прикрыли юг Украйны.

Пыталась Польша приручить
Казачество себе в защиту.
Реестр принялась вводить,
Чтобы не дать себя в обиду.

Но ненавидя шляхту и панов,
Казак уходит ниже по Днепру.
Туда, где нет ни рабства, ни долгов.
Себя вверяет братству и челну.

И славой грянула у Запорожья Сечь,
Казацкой вольницы станица.
Берясь себя и православие сберечь,
На Хортице воздвигнута столица.

И вскорь про лихость казаков
Прознали все окрестные народы.
Ради добычи он на все готов.
И дом ему – небесные просторы.

В итоге стал он бунтовать
И против шляхтича и пана.
Поспольство не желая знать,
Он как незаживающая рана.

А тут разлад основ церковных.
Собором брестским униат,
Искатель с Римом скреп духовных,
К католикам податься рад.

И на защиту православной веры
Казацкий гетман с войском встал.
Привыкший жить без всякой меры,
Знамя борьбы за веру гордо взял.

Увы, казачество не однородно.
Состав его смущает пестротой.
Не приучили жить их благородно.
Все больше ходят голытьбой.