Александр Бренер - Орфей! Орфей!

Зато он, как и Орфей, не любил общество людей.

Предпочитал деревья, камни, зверей и птиц (даже если они – мёртвые).

А жил он в старом грузовике, на котором передвигался по острову, собирая звериные трупики.

Потом он их где-то закапывал.

И поговаривали, что Орфил делал с ними что-то ещё: тайное, странное.

Какие-то ритуалы совершал.

Но про это я уже ничего не могу сказать.

Почему я вспомнил его?

Думаю, он был из какой-то древней маргинальной традиции…

Из какой именно?

Затрудняюсь сказать.

Из какой-то мистической…

Возможно, из орфической?

В любом случае: ему не нужны были дома и всё, что к ним прилагается.

Орфил был сыном неба, моря и земли.

А я – их пасынком?

Не хочу быть просто сыном своих родителей!

Недавно мне пришло в голову: «Я целых три года жил в Цюрихе!»

И дальше: «Как же я это выдерживал?»

Ведь Цюрих – совершенно разрушенный городок.

Конечно, он разрушен не так, как Гамбург, Дрезден, Кёльн и другие немецкие города, о разрушении которых В. Г. Зебальд рассказал в своей «Естественной истории разрушения».

На Цюрих не падали бомбы немецкой авиации, возглавляемой сэром Артуром (Мясником) Харрисом.

Ковровые бомбардировки прошли и стихли на расстоянии от славного города Цюриха.

Его разорили и раскромсали не американцы, не немцы, не японцы и не русские, а собственные домовладельцы, строители и начальники – как это, кстати, повсюду водится и не переводится.

Постепенное и планомерное разложение и уничтожение памяти – так, чтобы от неё уцелела одна приглаженная, пошлая, лживая версия – вот опробованная стратегия власти как в Бельгии, так и в Мордовии.

Стоит только посмотреть на пластмассовые рамы в старинных домах Цюриха и на стерильно отремонтированные здания в Старом городе, чтобы ощутить всё убожество местных хозяйчиков, не только не сохранивших наследие этого города, но запросто принёсших его в жертву своей тупой всепроникающей алчности.

Результатом такого мягкого разрушения становится вёрткое, ушлое, расторопное нагромождение бездарностей – настоящий тихий ужас, кашемировый кошмар.

Современный Цюрих состоит из аккуратно перелицованных руин, фальшивость которых не улавливается туристами, но внимательный наблюдатель может просто заболеть от разочарования.

Тут уместно вспомнить «Домики старой Москвы» Марины Цветаевой:

Это стихотворение, несмотря на сентиментально-романтические интонации, свидетельствует о гораздо более прямом взгляде на реальность, нежели все разъяснения гидов и культуртрегеров – что бы они ни плели, о чём бы ни базарили.

Вот кто должен ходить по Цюриху и рассказывать правду о нём – беженка, нищенка, беспризорница Марина Цветаева.

Она бы сразу поняла, что Цюрих, бывший и до сих пор остающийся прибежищем отдельных удачливых беглецов, ускользнувших от всевозможных ужасов других стран и мест, является на деле смертельной болезнью, которую обитатели этого города подхватывают при рождении или заражаются при случае.

Имя этого недуга – благодушное бесчувствие.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.