Екатерина Полянская - На горбатом мосту

Любимая, мой сон полночный
Прерви, шепнув, что к нашей тверди
Подходит море неумолчно —
Оно прозрачное, как ветер.
Пронизана лучом солёным
Лазурь волны. И я – поверю
И вновь к тебе приникну сонно.

Любимая, коль я до срока
Засну, поведай: снова ночью
Шумит сосна, так одинока
В лесу, в чащобе одиночеств.

Любимая, в неразберихе
Времён и судеб – из былого —
Спаси, укрой за словом тихим
От яви злой и сна дурного.

Скажи мне ты, что от начала
Была везде со мной незримо,
Любови все в себя вмещала,
Жила во всех моих любимых.

Неповторима и мгновенна —
Одна моя ты в целом свете.
Не встречу я во всей Вселенной
Ту, что уже навеки встретил.

Ты дальше всех, и рядом – ты же,
В ночи мне о волне той светлой
Шепни. И море к нам всё ближе,
И от него спасенья нету.

В свете туманном со стерни улетают птицы,
Молчаливые, словно им стиснуло горло
Предчувствие холодов. Сквозь щелястые рамы
Ветер сочится и мгла. Еле слышен
Шелест чьих-то шагов.
Это осень —
Долгожданная, неожиданная,
Незаслуженная, как всегда.

Заглядевшись в туманные окна, заслушавшись шелестом,
Собиратели осеней подступающих и ушедших,
Коллекционеры сомнений растущих, надежд увядающих,
Мы время считаем у самых гроздей рябины.
И это уместно в ту пору, когда наконец
Оценены золото, пурпур и бронза. Все краски пред нами,
Достаточно лишь подождать – и рассеется мгла,
Открыв обаянье уже уходящего света,
Глаза распахнув нам, бессильным теперь перед ним.

Столько лет мы не знали его. Сегодня, когда слишком поздно,
Когда сладко в нас проникает реальность былого,
Давайте споём,
Только шёпотом, чтобы мглу не спугнуть,
Чтобы в согласии быть с молчанием птичьим.
Давайте споём
Чужеземную песню забытую
О заледенелом клёне,
О памяти листьев опавших.
Затянем тихонько ту песню
Так,
Как если бы мы говорили о неминуемом будущем.

Ютятся во мне стихи мои недописанные:
Опалённые, скомканные, пучеглазые,
Кто – с перебитой ногою, кто – с шишкою.

Икают, хриплым кашлем заходятся,
Утирают нос рукавом, у печки толкаются —
Неизвестно, чего хотят.

Не уверен в своём отцовстве. Так ли, эдак —
Ложе точно было внебрачным, мать же
Позабыта. Не помню даже
Акт зачатья. Но как-то распознаю их —
По гримасам лиц, жестам рук немытых,
По упёртому в стену мутному взгляду.

Нахожу для них нежности крохи.
Одному
Дам горчичное зёрнышко, капельку водки – другому.
Иного и тряпкою шлёпну.
Но так,
Чтоб не особенно больно.

Знаю: не выйдут в люди
И не дойдут до людей.
Но раз уж они существуют
Неизвестно откуда, зачем —
Ничего не поделаешь!..

Кстати,
Не такое уж это диво
В удивительном нашем мире.

Сорок лебедей через мой сон пролетали —
Сквозь облака снежно-белые
Над рекою, недвижно текущей.

Я пробудился —
Коснулось лица моего
Изломанное перо.

Фотография врёт. Моя мама
Никогда не была такой старой.
Ведь с тех пор,
Как ей исполнилось сорок,
Она
Опережала меня
Лишь на несколько месяцев,
Не считая, конечно,
Мудрости и доброты.