Перец Маркиш - Стихи

Провод и крыша в открытом окне.
Песня грачей прилетает ко мне.

Вишен горящих не раздави!
— Кровавое ложе, ложе в крови!

Грачи улетают в зеленый рассвет.
— Где мы теперь? — Но ответа нет.

День начинается. Птицы в полет!
Песня вернется, песня придет!

Синий свет ночи зачах, зачах!
Горят, расцветают вишни в лучах.

По две и — по три. И рядом — листок.
День у твоих опускается ног!

Где же ты? Где? Отвечай, не таи!
Еще мне любимей руки твои!..

Вишни она принесла на заре.
Молча. Без слов. Пустота на дворе…

От старых пастухов, бросавших города,
Вдыхавших средь пещер пергаментную
плесень,
Я унаследовал большой и сладкий дар —
Великолепное вооруженье песен!

И — знак, преемственности — древний
алфавит
О грандиознейший точильный камень века
Я должен наточить, — пусть голос мой
звучит
Величественной правдой человека.

Упорный труд и подвиг вдохновенный
Мыслителей, поэтов и борцов
Достались правнуку, как грамота веков —
В мечте о справедливости священной.

Иди вперед, мой век, во весь огромный
рост!
Греми, гроза, в которой гнев и радость!
Весь мир изрезан поездами звезд,
Высокими шлагбаумами радуг.

Раскрыты пред тобой сверкающие шири,
Твой путь в пыланье молний голубых, —
И радостно в тебе клокочет сердце мира,
И совесть века — в подвигах твоих.

Я жажду истины в скитаниях сберег —
Бессмертное сокровище народов,
И путь ее — на запад и восток
В огне освободительных походов!

И камню, может статься, не легко,
Когда его резец жестокий режет…

Быть может, отзвуком на стон его, на
скрежет,
На срезах изрубцованных его
Исторгнется из тьмы и выявится в свете
Слепая клинопись тысячелетий…

Быть может, болью скрытою своей
Исходит дерево, когда, влекомы к сини,
Под натиском весны бушуют в древесине
И раздирают ствол зародыши ветвей.

Но только нам, владыкам из владык,
Наследникам времен и поколений,
Дано постичь материи язык
И мудрые законы воплощений.

Быть может, плачет глина в тишине,
Пока ваятель бьется над замесом
И плоть аморфную то сплющивает прессом,
То на медлительном калит огне…

Но только нам, единственным из всех,
Питомцам бурь и песнопевцам штормов,
Дано осмыслить боль, и сдвиги ветхих вех,
И выплеск вещества сквозь косный панцирь
формы.

Не мерим чисел мы и времени не числим,
Как счета им стрела в полете не ведет.
Как ей на тетиву закрыт обратный лет,
Так нам возврат к исходным дням
немыслим.

Уж даль распахнута. И, ею окрылясь,
Нам стелют вихри путь по судьбам, по
годинам…
Мы смотрим в прошлое лишь в помысле
едином:
Не для того, чтоб с ним свою упрочить
связь,
А чтоб в грядущее стремительней войти
нам.

Да, может быть, и камень терпит боль,
Когда его резец жестокий режет…

И только нам доверено судьбой,
И только мы единственные в силе
На стыке тьмы и светоносных зорь
Прославить и осмыслить скорбь
И в воплях, в скрежете, в стенаньях
укоризны
Расслышать первый вскрик рождающейся
жизни.

Священная клятва проста и строга:
«Где б враг ни таился, разведай врага!

Разведай, почуй, уничтожь, размети,
Из нор его выбей, срази на пути!»

И старцы и дети бросали дома,
Был зной нипочем, не помеха — зима,

Был ветер им братом в суровые дни,
Не хлебом, а гневом питались они.

К земле приникала несжатая рожь,
Сердца говорили: «Врага уничтожь!»

И ринулись все на врага, как один,
От Черного моря до северных льдин.

Ленты да пули, на пулях — литье:
«Ройте могилу себе, воронье!»

Преданьем овеян и кровью скреплен,
Пылает твой подвиг в анналах времен.

Потомкам слагает сказитель народ
Былины про твой легендарный поход.