Михаил Меклер - Мировая поэзия

О нём в бюро статистики нашли немного:
он тот, на кого никто не подал жалобы.
Все отчеты о его поведении гласили строго,
что в старомодном смысле он был праведник.
Он служил Большому Сообществу и всегда был годен,
ушёл однажды в отставку, лишь на время войны.
Всю жизнь работал на фабрике, никогда не был уволен
и был доволен своим работодателем, Fudge Motors Inc.
Он не был странным и не разносил заразы.
По мнению психологов он был даже очень популярен
и заплатил все взносы в наши профсоюзы,
среди друзей любил выпить. Вот такой был парень.
Пресса утверждает, он читал газету каждый день
и реагировал на рекламу во всех отношениях.
Он был полностью застрахован от всех проблем,
лечился, но был здоров без исключений.
Для полноценной жизни и современного успеха,
о преимуществах рассрочки он был осведомлён.
Он имел всё необходимое для модного человека:
машину, холодильник, кондишн и магнитофон.
Общественные исследователи довольны весьма,
что он всегда придерживался правильного мнения,
был мир, он был за мир и воевал, когда была война.
Он был женат, имел несколько детей для населения.
По словам демографа это было свойственно его поколению.
Учителя сообщают, что он был во всём примерным учеником.
Был ли он свободен? Был ли он счастлив? Вопрос сомнения.
Если бы что-то было не так, мы бы точно услышали о том.

Взгляд был утерян, опустошён,
слезы из глаз текли ручьём,
треснула судьба и падала вниз,
с зимнего неба, как тихий каприз.
Любовь, её украли и захоронили,
под камнем в полночь, на могиле.
Ограбленное сердце умоляло тело,
забыть проклятия, что оно терпело.
Лицо краснело от злостного стыда,
сказать стало нечего больше тогда.
Была мерзкая ложь с которой солдат,
использовал и бросил её без утрат.

Остановите часы, телефон отключите,
собачке кость бросьте и помолчите.
Без рояля, под барабанный стук,
несите гроб, за ним скорбящие идут.
Пусть самолёт над вашей головой,
напишет в небесах, что он живой,
а лебедь в бабочку на шее спрячет грусть,
гаишники в перчатках чёрных будут пусть.
Он для меня был Север, Запад, Юг, Восток,
моя рабочая неделя, уикенд и воздуха глоток.
Он был мой полдень, вечер, речь моя и песня.
Я думал, любовь продлится вечно. Ошибся я.
Погасли звёзды, весь небосклон померк,
луна исчезла, не видно солнца фейерверк.
Слей океан, подними в лесу, что брошено,
ибо теперь повсюду нет ничего хорошего.

Рыба в спокойном озере,
в блестящем цвете роится.
Лебедь в небе морозном,
белоснежный кружится.
Лев великий тихо гуляет,
по своей саванне невинной.
По закону времени исчезают,
лев, лебедь, рыба, иные,
на волнах временного отлива.
Мы до последних своих дней
будем рыдать и петь,
пока не свихнётся сознанье
и Дьявол не станет иметь.
И как только доброта иссякнет,
перестанет появляться удача,
а любовь исчезнет для всяких,
тех кто летит, плывёт и скачет,
назад оглянись без зависти.
Память о безумных фразах,
как твист мимолетно прошёл,
но ты моя лебединая фаза,
я счастлив, что тебя лишь нашёл.
Ты мой подарок величия,
чем природа меня наградила,
моя мужская гордость,
ночная, прелестная дива,
подарившая мне влюбленность.

Вот где-то я лечу, а ты идешь,
но нет переживаний прежних, наших.
Вот дома ты кричишь или орешь
и крыльями взволнованными машешь.
Все чуждо в доме, каждому жильцу,
тут даже не по себе предметам,
давно гримасы гуляют по лицу
и все покорно мучаются этим.
И чем же их сейчас соединить:
характером, судьбой детей, деньгами,
ведь между ними существует нить,
ее обычно трудно описать словами.
А пустота души не хочет больше ждать,
и независимо от обязательств в браке,
дверной глазок не в состоянии узнать,
когда один к другому движется во мраке.

Отцы наши в свой чудесный век,
обеспечили нам наследие.
На Земле было немного человек
и несомненно, что за столетия,
мы стали детьми их сердец,
которые стучали очень громко.
Вдохновителем этого был Бог отец.
Он передал наследие потомкам.
Тысячу лет они возводили фундамент,
чтобы нам было выгодно строить.
Основной материал был только камень,
стены и дамбы, удерживали море.
Они гордились этим и знали,
каждый царь был в этом уверен.
Они силу из этого черпали,
их веру охраняла латунь и камень.
Юная страсть и мужское стремление,
с возрастом мудростью становились.
При ежедневном жертвоприношении,
они не считали, чем насладились.
Не только ягнята и купленные голуби,
или с торговца золотая десятина.
Их жизнь дороже была родной любви,
старость была счастьем для мужчины.
Воздерживали соблазн от всего,
они горбатились не сгибая шею.
Каторга, как ярмо, приносило одно:
суровый труд и забот Психея.
Они были уверены, что есть Свобода,
благодаря этому мы теперь и стоим.
Гордость, безопасность своего народа,
в восхитительной стране мы храним.
Раздраженный, ропот они не давали,
был велик заряд и Господом храним.
Их благоговения время не спасали,
они трудились, мы в это время спим.
Милые, ясные, купленные тысячу лет,
титулы отцов бегут быстрей.
Мы приносим их в жертву на парапет,
не обманывая наших сыновей.