Михаил Меклер - Мировая поэзия

Твой лик висел в ночи, словно легкий дурман.
Река впадала в море, болью ил вороша,
а я одинок, как пристань в предрассветный туман.
Собирался в путь, как забытая Богом душа!
В сердце моём оттаяли ледяные гроты.
Видел жалкую свалку, кладбище кораблей в тиши!
В тебе громоздились все сраженья и взлеты,
песни вырывались на крыльях из счастливой души.
Ты вобрала в себя всё и вся, тебе это дали,
словно море и время ушли кораблём на дно!
Радостными были минуты поцелуев печали,
они вдохновляли, как свет маяка в окно.
Жадность лоцмана, ярость ослепшего водолаза,
мутный любовный хмель со мной в глубине.
Туманное детство и сердце на крыльях экстаза,
брошенный следопыт блуждал одиноко на дне!
Я боль обнимал, минуя преграды,
печаль сокрушила, когда я тонул,
обречённый вырваться из полночной осады,
переступил через похоть, убежал от стаи акул.
Я пою о тебе и зову к себе мою прелесть.
Женщина, плоть и оплот, возлюбленная утрата,
она, словно сосуд приютила бескрайнюю нежность,
в забытье величайшем ты, как разбитая чаша.
Одинокие острова обитали во мгле,
там в объятья меня любовь твоя приняла.
Жажда и голод поселились во мне,
жизнь и гибель сражались, ты спасеньем была.
Женщина, как ты меня удержать сумела,
в глубине своего сердца и на кресте твоих рук!
Томление по тебе было страшным предельно,
взвихренным, хмельным и напряжённым, как лук.
Не гаснет пламя поцелуев и ласки рук,
созрели грозди и птицы до сих пор их клюют.
Память зацелованной кожи, искусанных губ,
память тел и голодной страсти заплетенные в жгут.
Бешеное сближенье жадности и надежды,
которые нас сплотили и навек развели.
Нежность робкой воды и муки безбрежные,
нас охраняли касание губ и верность судьбы.
Такой рок судьбы настиг мой парус мечты,
он сорван ветром был и стремился на дно!
Вся боль иссякла, я остался во власти волны,
на жалкой свалке, где всё умиротворено.
Я всё ещё пел, барахтаясь и качаясь,
устоял на одной ноге, как в качку матрос.
Продолжал напевать, на волнах болтаясь,
в бездонном колодце, полного горьких слёз.
Бледный водолаз, обездоленный лучник,
блуждающий следопыт, корабль, идущий на дно!
Пора выбираться из холодной, суровой пучины,
во время которой, нам жить с тобой суждено.
Созрели звёзды над косяком черных птиц.
Шумный морской прибой берег ласкает.
Ты одинок, как пристань в пору ранних зарниц,
лишь тень на твоей ладони медленно исчезает.
Решим все проблемы на свете, уверенно, не спеша.
Пора собираться в путь неуёмная скитальца душа!

Когда облака, закроют небо словно люк,
а душу зажмёт горе со всех сторон,
то такой горизонт накроет всё вокруг,
настанет день, чернее ночи будет он.
Поверхность станет подземельем,
где надежда, как летучая мышь,
будет бить крыльями по стенам,
задевая потолок дырявых крыш.
Если дождь превратится в поток,
а в пространстве наступит крах,
люди будут похожи на пауков,
сплетая паутину в своих мозгах.
Внезапно зазвонят колокола,
окованные небеса начнут сотрясать,
блуждающие в них духи зла,
будут упрямо кричать и стонать.
При этом шуме наступит вакханалия,
память пролистает всё, что мы храним,
преодолевая жестокие страдания,
чёрный флаг взойдёт, где мы грешим.

Я помню мать свою – любимую из женщин,
но ты для меня то, что я люблю и чем живу.
Я буду помнить ласку и родную нежность,
уют домашний, очарование и красоту.
О, наши встречи, согретые камином,
балкон покрытый розовым туманом,
так сердце жгло и грудь твоя пьянила,
я слушал шепот слов твоих желанных.
Нас на закате согревало лето,
из бездонного сердца любовь струилась.
Ты царила под багровым светом,
я слушал, как в жилах кровь твоя бурлила.
Ночь была глухой и темной,
я встретил во мраке твой взгляд,
обнимая твои спящие ноги,
я пил твой сон, как сладкий яд.
Я помню счастливые минуты славы,
когда я целовал твои колени.
Не надо мне искать другой забавы,
я весь в твоей душе и теле!
Те клятвы и аромат лобзаний,
вернутся из призрачных глубин,
как солнца обновленное сияние,
всплывут со дна морских пучин.

Если в гнетущей, темной ночи,
ваше тело земле предадут
и при тусклом мерцании свечи,
вашу душу за упокой отпоют.
В это время под звездным небом,
сомкнутся тяжкие веки всех мирских,
паук начнет рисовать своим следом,
а гадюка снесёт детенышей своих.
Ты будешь слышать круглый год,
прискорбный, волчий вой
и видеть голодных ведьм приход,
над обреченной головой,
стон похотливых стариков
и гнусный заговор воров.