Александр - Стиг-знаменосец

Тут служанка возьми да скажи:
«Оковы порвет он опять.
Только волосом госпожи
Хавбора можно связать.

Будет волосом связан юнец
Хоть на один оборот —
И он скорее примет конец,
Чем волос Сигне порвет».

Хавбор волосом связан был
На один оборот,
И он сказал, что свое отжил,
Что волоса не порвет.

«О Сигне любимая моя,
Меня одолели враги.
Увидишь, что повешен я, —
Светлицу свою подожги».

У виселицы росла трава,
И Хавбор молвил так:
«Мой красный плащ повесьте сперва,
Как верной гибели знак».

Увидела Сигне, что плащ заалел,
Огня приказала подать
И дом подожгла, как Хавбор велел,
Чтоб больше не страдать.

«Сигне погибла в жарком огне,
Она задохнулась в дыму.
Теперь сто жизней дайте мне —
Я ни одной не возьму».

Король обратил на пламя взор,
Сказал он слугам своим:
«Что это там за большой костер,
Густой и черный дым?»

Ответил в слезах слуга короля:
«Сигне дом подожгла.
Раз Хавбора погубила петля,
И Сигне жизнь не мила».

«Спешите, люди, беду отвести,
Не дайте Сигне сгореть.
Спешите Хавбора спасти,
Не дайте в петле умереть!»

Сигне мертвой лежала в золе
Среди обугленных тел.
Хавбор мертвым висел в петле,
И дух его отлетел.

«О, знал бы я, как любила она,
Как он умел любить, —
Требуй их смерти вся страна,
Я их не стал бы губить».

Злую служанку зарыли живьем,
В сырую землю зарыли,
А Хавбор и Сигне — навеки вдвоем,
Лежат в одной могиле.
Такой красавицей вам не владеть.

Красив, отважен Нилус,
В бою он молодец,
И Хилле согласилась
Пойти с ним под венец.
Игра была не в шутку.

Пять дней на свадьбе пили,
Но вот прошло пять дней,
Карету заложили
И подали коней.

«Дождь поливает все вокруг,
И холод сводит грудь.
Скажи мне, Хилле, милый друг,
Куда нам повернуть?

До Фредерлюнда путь прямой,
Поехать бы туда,
Но там хозяин — дядя твой,
С ним у меня вражда».

«Не здесь же на ночь глядя
Нам мокнуть под дождем.
Не выгонит нас дядя,
Ведь ты со мной вдвоем».

Они поехали быстрей,
Все прямо, без помех.
К ним дядя вышел из дверей,
Одетый в куний мех.

Вот Хилле отвели в покой,
Ее служанки ждут,
А Нилус в башне угловой
Нашел себе приют.

Мед старый подали ему,
Мед голову кружил,
А дядя поднял всех в дому,
На бой вооружил.

Их дюжина вломилась,
И дядя первым был.
«Забыл ты, верно, Нилус,
Что брата погубил?»

«Твой брат лежит в могиле,
Он сам затеял бой.
А я женат на Хилле,
Родные мы с тобой.

Не прячусь трусовато
За новую родню,
Но, если хочешь, брата
Тебе я заменю».

«Мы Хилле путь откроем,
И ты уйдешь живым.
Мы отомстим обоим
Племянникам твоим».

Заговорили вместе
Племянники тогда:
«Мы не страшимся мести,
Рука у нас тверда».

Сражаясь, наступали
Все скопом на двоих,
Покуда не упали
Два тела неживых.

«Им не было спасенья:
Поклялся я душой
Меч вынуть в воскресенье
Лишь в крайности большой».

Шагнул тут Нилус к дяде
И молча вынул меч.
Скажу вам правды ради:
Пришлось тут многим лечь.

Бежали из покоя,
Не в силах устоять.
Но меч не вынес боя,
Сломалась рукоять.

Бросался Нилус страшно
И чем попало бил,
Но, выбравшись из башни,
Он тяжко ранен был.

Струится кровь красным-красна,
И горю не помочь.
«Вставай, вставай, моя жена,
Пора нам ехать прочь».

Помог он Хилле сесть в седло,
С трудом взобрался сам
И напрямую тяжело
Поехал по полям.

Остаток ночи до утра
Он ехал без помех.
Встречала Нилуса сестра,
Одета в куний мех.

«Что так невесел, милый брат?
Откройся, не таи.
Кто залил кровью твой наряд?
Где сыновья мои?»