Зинаида Миркина: Нескончаемая встреча

Час тишины. Час замиранья.
Часы бездейственные те
Завороженного вниманья
К небес пустынной высоте.

Когда-то Бог нам дал субботу,
Меж днями – паузу, провал —
И приковал наш взгляд к пустотам,
К безмолвью слух наш приковал.

И там, где замирают речи,
Вопросы смолкли – над судьбой
Он приготовил место встречи
Живой души с самим Собой.

Я более себя самой
На целый свод небесный.
И там, где Дух расправлен мой,
Ничьей душе не тесно.
И раздвигаются края —
Здесь четкости не требуй.
Ты знаешь, что такое «я»?
Вот эта плоть плюс небо.

Смерть все сожжет. Все канет в пламя. —
Прорыв Господнего огня.
И все-таки я буду с вами,
Хоть вы не видите меня.

Конец и вере и надежде,
Мы больше не к плечу плечом.
И все же – я живей, чем прежде,
Хоть все пять чувств здесь не причем.

Все будет отнято, все взято —
Останется один ожог.
Что там, за пламенем заката?
Слепая ночь? Глядящий Бог?

Не увидать и не потрогать.
Я не предстану во плоти.
Шестое чувство – чувство Бога,
И мы живем, чтоб обрести

Его. И если обретете
Всесоздающую любовь,
То – после – воскресенье плоти
И мир сей, сотворенный вновь.

Сплетутся порванные нити,
И будет место чудесам,
Но это после.Не просите.
Господь приложит это Сам.

Ночь эта глубока, как сердце,
Неизмерима, как Душа.
И, как корона самодержца, —
Сиянье звездного ковша.

И мирозданье все полнее
Смолкает, утопая в Ней.
И кто ослушаться посмеет
Немой Владычицы своей?

«Ничего не надо говорить,
Ничему не следует учить…».
Только слушать, как шуршат листы,
Только взять от Божьей полноты
Толику, чтоб всенесущий Бог
Не совсем под ношей изнемог,
Не упал под тяжестью креста.
Так задача каждого проста,
Так посильна!.. – Только и всего:
Взять себе от полноты Его
Толику. Он переполнен так,
Что все время льется свет во мрак
И течет такая благодать,
Что вот только б душу подставлять.
Понимаешь – только и всего:
Не отъединяться от Него.

А облака на небосводе
Плывут и тихо говорят,
Что все проходит, все проходит…
Лишь поднимите к небу взгляд.
Неспешно проплывают мимо
И тают в небе. Даль чиста.
И нету бед непоправимых,
Раз над тобою – высота.
В огромном небе реет птица,
И есть одна на свете цель:
Нырнуть в бескрайность, погрузиться
Вот в эту вечную купель.

Молчание прервалось словом,
Хорошим словом, полным силы,
Но ждет душа моя такого,
Которое б не заглушило
Молчания, – такого взгляда,
Который не закрыл бы неба.
Душе лишь только Бога надо,
Как телу – воздуха и хлеба.

Я никогда не вспоминаю.
Ничто не в прошлом. Все – сейчас.
Все вёсны жизни – в этом мае.
Все то, что вижу, – в первый раз.

И старость о былом не молит —
Не потускнел ни капли свет.
И вдруг я вспомнила, что боли
Моей – шестой десяток лет…

Рост тишины есть нарастанье
Сверхмыслимого содержанья —
Того, что только лишь на миг
Заполнит форму. Как велик
Тот, кто не форма, не сосуд,
Кто формы все переполняет —
Чьи волны только жизнь несут,
Все остальное оставляя
Следами шторма на песке…
Молитва – просьба о глотке
Той движущейся тишины,
Который мы в сей миг полны,
Которая через края
Сейчас пойдет, как жизнь моя…

С небес спускаются и рушат
Земной уклад. Они должны
Перевернуть, разверзнуть душу,
Чтобы достать до глубины, —
Вот эти звуки… Голос сольный
Альта – таинственный пароль,
Вводящий внутрь… О, как мне больно!
И как блаженна эта боль!
Войди в меня! Резцом потрогай,
Взрежь сердце, пролагая путь.
Без боли не дойти до Бога,
Без боли – запертая грудь.
О, копья заостренных крылий
Архангельских… Затвор дробя,
Они меня освободили
Из плена – из самой себя.
И нету ничего дороже
Сей муки… Только длись и длись.
Благодарю Тебя, мой Боже,
За эту боль, за выход ввысь!