Array Антология - В координатах мифа

Свободная для нового —
Запутанного прежнего,
И словно избалована
От сладкого до нежного.

Прохожая? Похоже, да.
Оливковые волосы.
И сердце снова молодо
поет забытым голосом.

Патрицианка с первого
рассвета, откровения…

Бредет Ромул с таверны
разговорившись с тенью.

В Ее омуте черти топятся —
Бесы злючие.
Хороводы их не изводятся —
Не соскучишься.
Рада алая заря
Пробуждению.
Черти носят в прохорях
прегрешения.

Фомки – ножики-глаза
Очи черные
В Ее омуте слеза,
Как отборные
Жемчуга да янтари.
Бесы плачут у зари.

В Ее облаке курят ангелы
Нивы ранние.
Пароход без нее уплыл в Англию,
Поезд – в Данию.
Вся – туманы над землей,
Танец лебедя.
Расстилается с зарей
Ангел вдребедень.

Постелит душе постель
В одуванчиках.
В Ее облаке вензель
Чудо-мальчика.

Он прижмет Ее к груди
Драгоценную
И возьмет. И полетит
За вселенную.

Она влюбилась в него как кошка
И даже, легкая на соблазны,
Сама себя испугалась в прошлом
Неубедительно-своеобразно.

Она сомнения вином кропила
И признавала за алкоголем
Почти магическую силу
Над эфемерною силой роли.

Она запутывалась в одеждах
И платья стали как лабиринты,
Когда увидела его, но прежде
Заговорили ее инстинкты.

Она с судьбою сыграла в салки
И, поддаваясь, ломала жесты,
То изгибаясь хвостом русалки,
То прикрываясь фатой невесты.

Она открылась к нему навстречу
И отдавалась в смешении чувства.
И он над нею расправил плечи
Он брал Ее с прямотой и хрустом.

Она ходила в его сорочке
Из страсти в ванну, затем обратно,
И он был с нею, пожалуй, точен:
«Благоразумно и ей приятно,

Прелюбодейке, Самаритянке».
Она совсем уже раздарилась
И ей казалась, она влюбилась.
Он представлял ее лесбиянкой…

Она влюбилась в него как кошка…

Есть красота, что разрушает
привычный вид, скользящий взгляд.
И чем-то словно обирает,
и чем-то возвышает над
во всем привычном обиходе,
В иных, еще чужих местах.
Есть красота, что жаждет крови
и зажигает блеск в глазах.

Ее снова влечет Москва
Она снова спешит уплыть.
Алкоритмы биородства
Начинают концы сводить.

Ее снова несет поток.
С головой погружаясь в стрим,
Она учится плавать с ног
И выныривать без головы.

Якорь сброшен, налита грудь
Легкий ветер в ночных огнях…
Ее снова влечет – забудь
Осторожность, тревоги, страх.

Она снова насквозь Москва
Ее код – популярный микс.
Алкоритм – мегаполис стайл
Обнажил, чему равен икс.

Мои губы, ваша шея,
как все просто, бестелесно.
Вишня цветом хорошеет
Вкусно. Терпко. Страстно. Тесно.

Губы с губ, соски набухли,
сумерки сгустились быстро.
Платье падает на туфли,
Дверь захлопнулась, как выстрел.

Запах утренней прохлады.
Ваши пальцы, ваши губы.
Призрак мой, лежащий рядом,
в сладком облаке суккуба.

– Невозмутимость, степь, сама душа,
палящий зной дневной и холод ночи…
Я песнь, до женщины расплесканная, Дочерь
бескрайней Азии в шумящих камышах…

– Внимателен твой черных свечек взгляд,
все подмечающий, всему внимая с ветром.
Приблизившись с крадущимся рассветом,
ты рассмеешься: «Вы не азиат».

Ты вошла и осталась последней,
Упрекала свои отражения,
Доверяла мне женские бредни,
Обнажая себя с выражением.

Не готовый к нежданным подаркам,
Я ловил эротизм амплитуды,
Обнимал и по-зимнему – жарко
Целовал твои влажные губы.

А когда на тебе не осталось
Полевого, зеленого платья,
Нас кружила постель и касалась
Сатирическим скрипом кровати.