Array Антология - За границами снов

Остальные дети Лену просто терпеть не могли, но при этом дико боялись, поскольку во всех соревнованиях и состязаниях она всегда оказывалась первая, причем, казалось, не прикладывая почти никаких усилий. Ее невозможно было победить в принципе. Она без труда сразу появлялась в самом конце беговой дорожки, когда другие дети еще только начинали бежать, а играя в прятки, она без труда ориентировалась даже с полностью завязанными глазами и всегда точно определяла, кто и где спрятался.

Своеобразной «точкой кипения», после которого девочку стали побаиваться даже воспитатели, стал случай, при котором выяснилось, что Лена может находиться еще и в нескольких точках пространства одновременно и вести себя так же «параллельно», как если бы существовало несколько сестер-близняшек с ее внешностью. Однажды воспитательница спросила, чем дети увлекаются. Девочка ответила, что любит читать и читает почти постоянно, даже в садике. Когда воспитательница сказала, что никогда не видела ее с книгой, та посоветовала: «А вы чулан-то откройте». В закрытом на замок чулане сидела еще одна Лена и читала в полной темноте теорию Дэвида Бома о голографическом устройстве Вселенной. Ясный, чистый и заливистый смех той Лены, которая осталась за спиной в игровой комнате, чуть не перерос в истерику самой воспитательницы.

Вскоре забот еще поприбавилось: оказалось, что способности и таланты девочки отнюдь не уникальны. В детский сад через полгода поступило еще четверо детей – три мальчика и девочка, все как один обладающие теми же возможностями, что и Лена. Вскоре они самостоятельно изолировались от прочих детей, выстроили на дереве необъяснимый с точки зрения здравого смысла и противоречащий законам ньютоновской механики бумажный дом в форме многогранника, вписанного в односторонний невозможный треугольник, где дети и проводили большую часть времени, удивляя впоследствии окружающих поразительно подробными и изобилующими уймой мелочей рассказами о дальних странах, где только что побывали.

Под напором энергии и воли этих ребят казалось, что сама реальность сдавалась, прогибалась и начинала плавиться, точно пластилин. Садик словно превращался в какой-то неуправляемый дурдом: рулон бумаги для проклейки окон внезапно становился рулоном свернутых красных двадцатипятирублевок с изображением вождя, игрушечные машинки начинали сами носиться туда-сюда по полу, шевелились куклы и хлопали глазами плюшевые мишки. Вода в графине обращалась в дюшес-лимонад, манная каша на завтрак становилась сладким пудингом, а ушибленные и разбитые локти и коленки других ребят заживали в считаные секунды от одного лишь прикосновения непонятных вундеркиндов. К слову сказать, «чудесные дети» никогда не капризничали, не спорили и никому ничего не старались доказать, а только периодически задавали неудобные риторические вопросы, являя собой, кажется, само воплощение постоянного, как несокрушимая горная гряда, сосредоточения. Прошло совсем немного времени, и этими детьми, уже несколько подросшими, заинтересовались спецслужбы, заметив необычную постройку на дереве в детском саду.

Дальнейшая история паранормальных личностей проста и логична для советского времени: существование их семей объявили вопросом государственной безопасности и заставили всех более или менее близких родственников переселиться на военные базы, взяв у каждого свидетеля увиденных необъяснимостей строжайшую подписку о неразглашении государственной тайны. Впоследствии в «провидческих катакомбах», специально отстроенных именно под проводимый эксперимент, разместили еще десятка два семей с такими же странными детьми. Видимо, их и всего-то на планете вряд ли существовало больше по количеству. В последующие годы, вплоть до развала Советского Союза, таинственные вундеркинды росли, жили и путешествовали, не покидая катакомбы. В принципе, им было все равно, где находиться, если любые категории пространства воспринимались ими как условные. Ничто не мешало одновременно помогать военным, стремившимся извлечь из всех этих личностей свою особенную выгоду, участвовать в разведоперациях где-нибудь в Афганистане или работать агентом русской разведки в Штатах, параллельно гуляя по многочисленным бункерам подземного города и протаптывая пыльные тропинки далеких планет.

Все эти социальные игрища так и не повзрослевших политиков, похожих на соревнующихся самцов обезьяньей стаи за право быть вожаком, становятся глубоко безразличными и постигаются бессмысленными пред глубиной и естественностью осознания структур существования Вселенной. В «провидческом бункере» дети росли, образовывали новые семьи, а первая из «провидцев», та самая Лена, стала, как уже можно было догадаться, моей матерью. История отца не менее интересна, но он уже не был первопроходцем в области обширных возможностей, по признаку которой нас и объединили в особенный клан. И несмотря на перестроечное сворачивание вооружений и расформирование спецотделов наподобие нашего, мы никуда не уходили до последнего времени, а бункер давным-давно уже стал для нас удобным и надежным жилищем.