Array Антология - Книга осенних голосов

Что вывернет и душу, и мозги,
И как любой упырь, возжаждет крови…
…И черный пастырь был назначен внове,
И новые назначены враги,

И приняли решенье: пополам
Делить врагов для видимости вящей,
Признать свободу девкою гулящей
И требовать возврата к кандалам.

И вновь заполыхало в той стране
От ненависти черной и гремучей —
Совсем, видать, история не учит
Того, кто продал душу сатане,

Кто сеет смерть и ненависть кругом
И по нечеловеческим законам
Врагов всегда находит за кордоном
И вечно ищет нелюдя в другом…

На запад – по звездам – в морские закаты,
в ознобы рассветов, что сходят покато
в соленые дали средь вёсельных взмахов, —
на запад манящий Медея – на запах

любви и несчастья сквозь все симплегады,
сквозь сциллы, харибды, сквозь раи и ады,
сквозь песни сирен, сквозь пустыни безводье —
рабынею став, позабыв о свободе…

на запад – под жадной и жаркой луною
для всех чужестранкой – не мужней женою,
любимой, сладчайшей – в любовь чтоб и в душу! —
не в небо – а в пропасть! не в воздух – в удушье!..

на запад – на запах – в чужие широты —
плывущая из сквозняков – да в пустоты!..
о древняя кровь! о бесстрашная плоть!
как будто тот запах нельзя побороть…

Голос мой – грохотом жерновов,
стоном седых деревьев.
Не перечесть всех пещер, холмов:
имя мое – кочевье.

Горе пророчит корявый рот.
Глиной его забейте!
Вечное солнце со мной умрет:
имя мое – бессмертье.

Из непролазных своих трясин —
топи, болота, ила —
так завещаю вам: бог един.
Имя мое – Сивилла.

Спи, девочка. Уходят корабли.
И небосвод бесчувственен и черен.
Не до любви, видать, не до любви —
не до ее цветов, плодов и зерен.

Спи, милая. Чернеют паруса
в морском опустошающем проеме.
И никогда уже – глаза в глаза.
И никого – насущней и весомей.

Спи, Ариадна. Ночь глухой стеной —
и ни рожка небесного, ни ветра…
Тебе вовек не быть ему женой.
Сестра твоя женою станет – Федра!

Спи! И во сне его отыщешь дом.
Во сне всегда все просто, по наитью…
… забудь того, кто был тобой ведом —
твоей живой, спасительною нитью…

Забыть изгиб спины упрямого коня,
что знали много лет мои тугие бедра,
секиру, стрелы, лук – все войны без меня! —
и, поступи лишась стремительной и твердой,
стать женщиной твоей, и кошкой, и цветком,
ловить тебя тайком в намеке, в блике, в звуке,
любить язык любви… особым языком
со мною говорят твои большие руки…
и бережно носить в себе дитя твое,
бояться одного: чтоб не осиротело…
из прошлого принять смертельное копье
за то, что предпочла изгиб мужского тела…

Вдох – один – не дышать чтоб более…
не любить, коль не мне позволено…
и не жить, чтоб не жить соблазнами…
расскажи: неужели разные?..
вдох – еще – слов таких не вымолвить…
у богов мне тебя не вымолить…
ночь моя – чащей, гущей – зарослью…
день идет за разбитой старостью…
молода… тело – горы, впадины…
грудь спела, будто виноградины…
жаден рот… к поцелуям падкая…
крадено – значит, счастье сладкое…
истомил… сладостна меж бедрами…
помани – залюблю до одури!..
… небосвод к ночи кровью залило…
не к добру нынче это зарево…
выдох из мира – участь пытанных…
птица? плод? что там, в ветках миртовых?
много правд на земле – нет истины…
не дышать без тебя…
единственный…