Йост Вондел - Трагедии

Кто смеет здесь роптать? Несообразный зык,
Не вместный Небесам! Сей воздух не привык
810 К рыданиям — они грубы, негармоничны:
Молитвословия сему дворцу приличны,
Звон триумфальный арф, и вайи, и венки.
Кто смеет здесь скорбеть, резону вопреки,
На Господа пенять и пестовать кручину?
Кто может указать томления причину?
Немедленно узнать потребно: почему
Печалователи погружены во тьму
Скорбей, которые на Небесах излишни
Уж тем одним, что блеск собой туманят вышний.
820 Чертог небесный сей от века никогда
Не ведал траура, и скорбь ему чужда.
Обычаю вредить возможно ли мятежней?

Увы, увы, увы! О, где удел наш прежний!

Друзья во радостях, к чему печаль сия?
Зачем скорбите так, о света сыновья?
Ко счастию придти ужель не стало мочи?
Вам возвести горе немедля должно очи,
И блеска Божия исполниться вполне, —
Скользя чрез Небеса, сиять в Господнем дне,
830 От сферы к сфере мчать, блаженствовать нетленно,
Неомрачаемо и жизнеутоленно,
Стремиться празднично к Верховному Добру,
В утешном обществе, в Божественном пиру
Питаться манною. Печаль — удел тяжелый,
Его да не вкусят Господства и Престолы, —
Не должен подпадать ей ни единый Дух.
Печаль вкушающий, ваш строй и слеп и глух, —
Все ваши горести, сколь нам они ни странны,
Откройте: врачевать мы станем эти раны.

840 Возможно ль ваш покой нам, братья, оберечь?
Вы сами слышали Архангелову речь,
По коей орден наш небесный уничтожен,
Вернее — в рабское достоинство низложен,
Чтоб племя новое над нами возросло?
Какое в нас нашлось угрюмство или зло,
Что вдул ветра Господь в Адамово черево,
И Ангелов потряс величьем такового?
Бастарда сотворил, взяв бренную скудель!
Столпами Божия престола мы досель
850 Могли считать себя, но вмиг верховной властью
Мы лишены всего, что было нашей частью, —
Отрешены, увы, первоначальных прав!
Исконный истреблен Божественный устав,
Величья нашего и память скоро канет;
Адам, возвысившись, победу править станет.
Не ограниченный в величии своем.
Да, Солнце Духов днесь ушло за окоем.
О братья, наша скорбь не может стать безбрежней.
Увы, увы, увы! О, где удел наш прежний!

860 Слова Архангела суть Божий слова.
Вы в помешательстве. О воле Божества
Судить возможно ли? Ее хулить свирепо?
Должны мы Господу повиноваться слепо,
Блюсти Его закон. Вступать возможно ль в спор
С решеньем Господа? И жест Его, и взор
Мерилом нам даны — вот правило святое.
Кто не согласен, тот решил сломать устои.
Послушность более угодна Небесам,
Чем даже музыка, чем даже фимиам.
870 А вы — гордыней ли добиться превосходства? —
Скорее слуги, чем носители господства.
Утишьтесь, братия, и скромно, сообща,
Под иго Божие склонитесь, не ропща.

Реките то, что есть: под иго мерзких мравий!

Когдя решил Господь — ты возражать не вправе.

За что такой урон? Подайте нам ответ.

Урон? Вы Господу чинить решили вред.

Мы разрешить сой спор хотели в диалоге.

Не спорить следует, но ревновать о Боге.

880 Взыскуем мы, стоил, восстановленья прав.

Покорство Господу — единственный устав.

Как можно высшее под низшее поставить?

Богопокорствовать — как раз и значит править.

Пусть правит человек внизу, в земном краю.

Он скромную легко судьбу приял свою,

Великую судьбу обрящет он во свете.

Дорога к ней лежит чрез множество столетий,

Столетие внизу — на Небе краткий миг.

Верховной волею и здесь Господь велик.

890 Полезней было б нам о сей не ведать тайне.

К вам милостив Господь во благости бескрайней.

В угодности Ему нас люди превзошли.