Филип Сидни - Астрофил и Стелла. Защита поэзии

Но чем я вас, завистники, задел,
Что каждый взгляд, мое любое слово
Оклеветать злословие готово,
4 Таясь везде, куда б ни поглядел?

Вас не смягчит мой горестный удел:
В тюрьме разлуки не поднять засова,
Кромешен мрак, и нет пути иного,
8 И скорбь словам поставила предел.

Промедлю под окном благословенным,
Обрадован, от жажды в забытьи,
Пустым бокалом [110] ...Пустым бокалом... — т. е. пустым окном. Это значит, что когда Астрофил приходит к окну Стеллы, она ему не показывается. , точно кубком пенным, —
Вы тут как тут, ревнители мои:
"Он любит Стеллу! Он о ней стенает!"
14 Глупцы! Да кто же это отрицает!

"Под окном, во тьме ночной
Кто играет, словно стонет?"
Тот, кто с глаз твоих долой
Сослан, и скорбит — и гонит
5 Грубый свет звезды иной.

"Ты ли тянешься к огню
С прежней пылкою мольбою?"
Друг мой! Грезы сохраню
И, оставленный тобою,
10 Сгину, если изменю.

"Все рассеется, как сон,
Лишь настанет час разлуки."
Нет, бессилен сей закон:
В сердце, полном смертной муки,
15 Облик твой запечатлен.

"Все пройдет с теченьем дней.
Время людям неподвластно."
Станет суть вещей ясней.
Горлинке, влюбленной страстно,
20 Суждено любить сильней.

"Ты забудешь о любви
В вихре новых увлечений."
Ликов ангельских рои,
Хор красавиц — только тени,
25 Тени бледные твои.

"Эти мысли возлелей!
В них елей и свет небесный..."
Отчего ты стала злей?
Никогда, цветок прелестный,
30 Не казалась ты милей.

"От любви невзгоды сплошь.
Ты устанешь и остынешь."
Как в безумье ни трясешь
Сей кинжал — любви не вынешь:
35 Глубже в сердце всадишь нож.

"Приходить сюда не смей!
Мне покоя здесь не стало."
Я лишусь блаженных дней,
Только б ты тревог не знала.
40 Здесь причал души моей.

"Ну, беги! Довольно сцен!
Аргуса [111] Аргус (греч. миф.) — многоглазый великан, всегда бодрствующий. не дремлет око!"
О богиня перемен!
О Фортуна! Ты жестока.
45 Покидаю милый плен.

Она исчезла. Горю нет конца...
Бесплотно и бесследно, как виденье.
Из зеркала исчезло отраженье,
4 Хоть сердце сохранило лик ея.

Клянусь, я был невинней мудреца,
Когда в невероятном ослепленье
Все зеркала заставил в исступленье
8 Служить свеченью одного лица.

Но хватит плакать. Ожерелье слез
Мне не вернет утерянного Бога.
Будь проклят паж, который факел нес,
Будь проклят Кучер, проклята дорога.
Ты поровну на всех проклятья раздели.
14 Я трижды проклят сам за то, что был вдали.

О боль разлуки — Стеллы нет со мной;
О ложь надежды лестной! С честным ликом
Она лгала, что в этом месте диком
4 Увижусь я со Стеллой неземной.

Вот я стою над крутизной,
Страдание во мне созрело криком,
Но в ослепленье жалком и великом
8 Хочу молиться я тебе одной.

Здесь вижу много я прекрасных Дам,
Плетущих кружева беседы нежной,
Но в сердце им я заглянуть не дам,
В их утешенье привкус неизбежный
Целебной лжи, которая всегда
14 Несет туда веселье, где беда.

О Стелла, ты одна — Источник счастья,
Стихиями ты властвуешь вполне,
И прежде, чем служить хоть как-то мне,
4 Они идут к твоей монаршей власти.

Так дай же сердцу отдых — хоть отчасти,
Оно страдает по твоей вине,
И мыслям дай Приказ, дабы оне
8 Вершили труд свой [112] ...дабы оне // Вершили труд свой... — Возможно, речь идет о предложении сэра Генри сыну сопровождать его в Ирландию или о политической деятельности Филипа Сидни вообще. Итак, Астрофил оставляет Стеллу ради политической деятельности, о которой Ф. Сидни мог только мечтать до ноября 1585 г. , не страшась напасти.

Как Королева, отошли мой разум,
Пусть он, тебе покорствуя, сполна
Сработает все, что обязан, разом:
Позор слуги — Хозяина вина.
Не дай глупцам себя во мне хулить
14 И "Вот любовь!" с презреньем говорить.