Евгений Гребёнка - Поэзия народов СССР XIX – начала XX вв.

Не хочу я слышать слова про любовь и страстную дрожь,
Уходи! Я знаю тебя! Все твои уверенья — ложь.
Уходи, красавица, прочь! Знаю цену твоей любви.
Все понятно: скоро себе ты другого друга найдешь.

Если даже ты ангел — прочь, лицемерная, отойди!
У того, кто верит тебе, хаос чувств бушует в груди.
Понял я закон христиан! Мне довольно горьких обид!
Раны сердца, кафира [223] Стр. 495. Кафир (кяфир) — общее название всех иноверцев у мусульман. дочь, понапрасну не береди.

Мне казалось, что ты проста; ангел ты — я думал всегда.
Что же делать? Душе моей ты все время была чужда.
Не могу я верить тебе и любить тебя не могу,
Или это была любви и влюбленности череда?
Не толкуй мне больше про страсть и про неги сладостный плен
Я постиг, что это обман. Наслаждения мира — тлен.

О месть, искрящая на огненных крылах,
О ты, богиня войн, дракон нещадно злой,
Ты нагляделась всласть на кровь, крушенья, прах:
Трагедию кончай и занавес закрой!
О гений катастроф, довольно сеять жуть,
Оставь свою игру! Пусть вольно дышит грудь!

От ужасов твоих трепещет белый свет,
Стенает под пятой не только род людской —
В земле и под водой живым пощады нет,
И даже хищники, объятые тоской —
Пантеры, львы, — вопят: «Спасения от бед!..»

О мечущая гнев, побед слепой творец,
Довольно! Мир устал! Устанешь ты когда?
Все в распрях и борьбе измучились вконец.
Дай кровь земле впитать, исчезни без следа!
Покоя жаждет мир, свободы ждет народ,
Надеждой сладкою на лучший день живет.

Пока здесь правит зло, — в загоне тишина,
Хоть свет, в конце концов, родится в тьме ночей…
Свобода — неженка, для счастья рождена:
Пока земля в крови, — не улыбнется ей.
А злой закон земли живет с седых времен;
Какой бы ни был бог, — до крови алчен он.

Но тьма рассеяна, зло втоптано во прах.
Надежды торжество в заре знамен цветет,
Лучат глаза тепло, улыбки на губах:
То справедливость к нам желанная идет!
Но вольность на земле — не сладкие ль мечты?…
Свобода, отзовись! На свете есть ли ты?…

Отправившись в горы, увидеть бы мне
Павлина, унесшего долю мою,
Орла бы в хунзахской найти стороне,
Того, о ком слезы горючие лью.

Я всем облакам, что кочуют в горах,
Для друга любимого дам по письму.
О ветер, летящий на крыльях в Хунзах,
Ты другу поклон передай моему.

Мне данного слова не смог он сдержать,
Поэтому слезы туманят мой взгляд,
Лишь стоит мне вспомнить его, как опять
Жемчужные плечи мои задрожат.

Откуда ты родом, неведомо мне,
Нарушивший клятву лихой муталим [224] Стр. 498. Муталим — ученик мусульманской духовной школы, медресе. ?
В насмешках тону по твоей лишь вине,
Доставил утеху ты сплетницам злым.

О беркут, разбивший немало сердец,
Кого собираешься нынче когтить?
Где скачешь, не знавший узды жеребец?
Кому пожелал показать свою прыть?

На девушек красных охотясь давно,
Во скольких аулах вздыхал под луной?
Влечет тебя лишь сладострастье одно,
Со сколькими близок ты был, как со мной?

Туман по ущелью клубится — взгляни:
То ветер не вздохи мои ли принес?
На дождик взгляни — не ему ли сродни
Потоки моих нескончаемых слез?

Будь горлинкой я, отыскала б тотчас
То место, где беркут гнездится в горах.
А на плоскогорье я тысячу раз,
Чтоб друга найти, обошла бы Хунзах.

Мой род почитаем с древнейшего дня,
От века людьми уважаем окрест,
Но ты очернил его, бросив меня,
Лукавый жених из неведомых мест.