Владимир Соколов: Утро в пути. Стихи

И вот, когда казалось: зла и цепка,
Уже не выпустит колеса грязь,
И пятитонка, в грунт осевши крепко,
Лишь тонет, понапрасну с ним борясь,

Что рев ее вот-вот сорвется с тону,
Что сдаст мотор и сила выйдет вся, —
Вдруг поползла машина вверх по склону,
На шинах ветки с глиной унося.

И вновь размызганными колеями
Машина шла, могуча, как всегда.
Лишь вырывалась бурыми крылами
Из-под колес весенняя вода.

Был рад водитель, торопясь к отвалу,
Что есть в руках уменье, что почти
И полминуты здесь не потерял он
И не свалил породу на пути.

Дрожали стекла. Парень гнал машину
И вдруг сказал, взглянув через плечо:
— Важнее груза, чем вот эта глина,
Мне кажется, я не возил еще…

И на мгновенье встали перед нами
Асфальты улиц будущих, аллей…
И вдруг заметил я — над Жигулями
Так звонок первый гомон журавлей.

Так путь хорош — хоть весь водой
запружен,
И радость дня настолько велика,
Что вынырнут, того гляди, наружу
Затопленные в лужах облака!..

Так ново все, что поневоле
Не разберу, с чего начать
(Как у меня мальчишки в школе,
Когда выходят отвечать).

С того ль, что все вполне обычно
И чем-то необычно тут;
Что все смешно и непривычно
Меня по отчеству зовут;

Что на столе тетради кипой,
А в наши двери вечерком
От сада пахнет желтой липой
И тонко тянет табаком,

И о Москве грущу нередко…
Но знала ль я, что и во сне
Так думать буду об отметках,
Об этой шумной ребятне!

Ведь все по-своему вихрасты,
Глазасты, радостны, умны!
Ведь с каждым, может быть, не раз ты
И горя хватишь до весны,

Но разве сердце на мгновенье
Вдруг не замрет от торжества,
Когда увидишь, как в волненьи
Выводят первые слова!

Как, всё в чернилах перепачкав,
Еще не зная неудач,
Мальчишка первую задачку
Решит из будущих задач!..

А после пятого урока,
Когда совсем уже темно,
За синевой вечерних окон
Блестит сырое полотно.

Там в сумрак насыпь убегает,
Там вдаль уносятся гудки
И сильный ветер раздувает
Чуть видных стрелок угольки.

И я одна иду обдумать
Свои дела, свой день — туда,
Где в клубах пара, в море шума
Спешат на Волгу поезда.

Они проходят шквал за шквалом,
И всё в твои, твои края,
И мне навстречу даль по шпалам
Идет огромная, своя.

Ты, может, там письмо мне пишешь.
Я жду. Пиши. Хоть в сто листов.
…Уже привозят снег на крышах
Вагоны дальних поездов.

В то мгновенье, когда
Ты забыла, что я есть на свете,
И с чужим руками
Твои, как с моими, сплелись,
Все осталось былым…
Ничего не случилось на свете.
Не обрушилось небо
На землю, которой клялись.

В то мгновенье в Москве
Не качнулись, не рухнули зданья —
То, где встретились мы,
И второе, что слышало «да».
С опозданьем, как раньше,
Девчонки пришли на свиданья,
И минута в минуту
С вокзалов ушли поезда.

Может, так мне и надо
И в чем-нибудь был я виновен?
Только что там считать,
Если весь разговор ни к чему.
…Ты была далеко.
Пахло сыростью леса от бревен.
Грузный кузов качался.
Летели деревья во тьму.

Лес шумел… Мои сосед,
Повернувшись спиной против ветра,
Закурил и сказал,
Бросив по ветру спичку: — Теперь
Понял я, почему
И уйдя за пять тыщ километров
Все я вижу крыльцо
И ее незакрытую дверь…

— Что? — откликнулся я.
Он взглянул на меня удивленно
И сказал: — Я молчу.
Вам послышалось что-нибудь?
— Нет.
Ты была далеко.
Пахло лесом. Высокие клены
Расступались пред нами мгновенно,
Чуть трогал их свет.

Мы доставили в срок эти бревна.
На самом рассвете.
Нас дорожники ждали.
Горели костры на шоссе.
В то мгновенье, когда
Ты забыла, что я есть на свете.
В то мгновенье, когда
Ты себе изменила…

В росе
Шевелилась листва.
Рядом мост наводили. Устало
Я в кабинке вздремнул
И увидел тебя без труда.
А потом, через час,
Только солнце над кленами встало,
Снова кузов качался.
На трассу везли провода.

Инженер, мой попутчик,
Со мной находу распрощался.
Мне шофер говорил:
— Он дорожникам нужен — вот так.
Тут письмо получил он.
Веселый ходил. Все смеялся.
Полстранички — а час,
Будто книжку, читал ведь, чудак… —