Борис Прахов - Не втиснуть жизнь в четыре строчки…

В беседке нашу славную пируху
И тётку Галю с мужем Валентином,
Сестрицу Марфу, «шулера» Андрюху
И банку с молоком «не магазинным»…

Спасибо всем! И комарам, и мошкам,
И двум собакам с добрыми глазами!
Спасибо баньке с крохотным окошком,
Прохладной водке с сыром, огурцами…

С икрой рыбёшка, к ней, конечно пиво…
Я не забуду тот обед ВЕЛИКИЙ:
Дух щей «зелёных» с молодой крапивой,
Карась в сметане, пироги с черникой…

Я ощутил радушье каждой клеткой!
Уважила деревня, право слово!
Рябинка в след мне машет тонкой веткой…
Я осенью сюда приеду снова!

Благодарю Лесково строчкой краткой…

А на дворе макушка лета.
Вновь не успел его впитать я.
Уж скоро роща для поэта
Наденет охровое платье.

Но земляничные поляны
Я всё же видел летом этим,
Лисички брызгами сметаны
Средь хвои рыженьких отметин.

И запах трав с настоем лета
Вдохнул я жадно грудью полной,
Дождинок капли, брызги света
Испил я зорькой полусонной…

Меня, хмельного без привычки,
От рощи той и трав по пояс
Вагон вечерней электрички
Опять уносит в мегаполис…

В переулочках старой Москвы,
Что с Арбата к Пречистенке льются,
Коль, по счастью, заблудитесь Вы,
За окошками встретите блюдца

Под горшками, в которых герань
Улыбается редким прохожим…
Ты, герань, моё сердце не рань
Тихим двориком, с юностью схожим!

Здесь ростки моей первой любви
Пробивались сквозь строчек корявость…
Не воротишь, зови – не зови,
Эту юность. Лишь память осталась.

Счастлив я, что пока ещё есть
Этих домиков милых сутулость.
Я уверен, что где-нибудь здесь
Моя юность со мной разминулась.

Но меня возвращает назад
Так безжалостно, что с ним ни делай,
На себя не похожий Арбат,
Суетливый и «офонарелый»…

Ну, не дружит душа с головой —
Это время во всём виновато!
И «болею» я старой Москвой,
Вновь спеша в переулки с Арбата…

Музыка вечна!
Бис неземной красоте!
Браво талантам!
Жизнь скоротечна,
Но… Тридцать два фуэте
Снятся пуантам!

Складки на пачке —
Только что выпавший снег.
Светит Венера.
Больно? Не плачьте —
Спит ваш родной человек.
Завтра премьера…

Под песню про кукол,
Макаром напетой,
Мирскую презрев суету,
В кораблике утлом
Из старой газеты
В ручей отпустил я Мечту…

Спешит от Арбата
Мой «Синий троллейбус»,
И жизнь продолжает полёт.
Под песни Булата
Живу и надеюсь,
Что где-то кораблик плывёт…

Я к Синей Горе,
До последнего края
Дошёл, выбиваясь из сил…
На смертном одре
Я шепну, умирая:
«Ребята! Он всё же доплыл!»…

Греет руки холодные Август
Под уже не палящим Ярилом.
На душе и не грусть, и не радость —
Ностальгия, что мне подарил он.

По-над трактом, всё реже пылящим,
День висит не по-летнему серый.
Страждем мы, но никак не обрящем
То, что хочется пить полной мерой…

Третий год я вдали от России —
Стала Индия местом работы…
Так хочу я ногами босыми
По траве, по росе, вдоль болота!

Костерок от подмоченных спичек,
Белый дым над рекой с поплавками,
Ранним утром свистки электричек,
Что спешат от Москвы с грибниками,

Чёрный хлеб со смородиной чёрной
И селёдка из бочки мне снятся.
И от запаха клюквы ядрёной
Каждой ночью я стал просыпаться.

Поскорее бы вы пролетели,
Эти месяцы, дни и недели!
Лишь Февраль на Москву сквозь метели
Самолёт мой поднимет из Дели…

Деревня тянет непонятной силой —
Уж, верно, так судьбой предрешено…
Мне здесь тепло. Над нею так красиво
По небу звёзд рассыпано пшено.

Здесь хорошо, и так душе уютно,
Здесь половицы скрип такой родной,
Нет суеты, звонков ежеминутных
И нет шипящих звуков за спиной.

Здесь лес меня заманит и обманет,
Что не грибник я зная наперёд.
А фляжка водки с яблоком в кармане
Пусть ждут, когда настанет их черёд.