Олег Бушуев - Преображения Павла Волгина. роман в стихах

Но труд простой от вдохновенья
Поэт умеет отличать,
Профессионализм и деньги
Не будет наш Поэт мешать.
Ну, хорошо, коли заплатят,
А не заплатят, это значит,
То, что читатель среди дел
До пониманья не созрел.

А что душа? Знать, свято место
Терпеть не может пустоты,
И при Советах в знак протеста
Надели многие кресты
В противовес партийной схеме.
Запретный плод он ел как все мы:
И в церкви веру стал искать
И схему тем ниспровергать.

Смысл жизни стал искать он в Боге,
В смиренье, службах и постах.
Пять книг прочёл он понемногу,
Вполне благочестивым став.
И с ними ум его мирило,
То, что описано там было
Противоборство высших сил,
Что он в фантастике любил.

В духовную реальность бегство,
Где вознесенье в высший мир —
Метафора, которой с детства
Как будто чуду верим мы.
Победу смерти мы не силах
Признать и верим – из могилы
Вознёсся тот, кто нас спасёт
И нам бессмертье принесёт.

Но церковь показалась тоже
Ему похожей на райком,
Секретари с попами схожи,
Те не стучали кулаком,
Но, всё ж, водили грозным оком.
Почувствовал он одиноко
Себя средь верной паствы их,
В ней братьев не признав своих.

Крестясь и пятясь от амвона,
Подсвечник с сотнею свечей
Чуть не свалил он у иконы.
То знак был лучше ста речей.
Раз в «Сён – Рикё» хотел уйти он.
Но был ленив и не активен.
В костёл порою забредал,
И веру греков он предал.

Его, конечно, задевали
Цинизм властей, покорность масс,
И он причину всех печалей
В системе видел, а не в нас.
Себя он винтиком не видел
Народа ль, партии ли, вида ль.
Он каждого творцом считал,
Чей час покуда не настал.

Он понимал, что гений людям
Способен дать лишь случай – бог,
Его же воплощенье- чудо.
Один лишь случай только б мог
Помочь создать такое средство,
Чтоб зависти и злобы вместо
В сердцах людских чужой успех
Восторг бы вызывал у всех.

Он верил, дело не в проклятье,
За первый грех. Знал, час придёт,
Когда Творец всех без изъятий
К себе на службу призовёт.
И уподобятся все Богу
В том, что творить хоть что-то смогут,
И будут, чтоб к нему идти,
Свободны в выборе пути.

Он видел власти лицемерье,
Словно рентген сквозь вещество.
И обещаниям не верил,
И горечь сознавал того,
Что далеко нам до свободы,
Которой мы слагаем оды,
И что анархия скорей
Придёт сменить тут власть царей,

Что графоманов поощряла,
Их рекрутируя в свой строй,
Войн ветеранов награждала.
Используя приём простой:
Заставить выразить согласье
С тем, что несут с трибуны властной,
Льстя этой массе молчунов,
В присутствии больших чинов.

Средь молчунов тех Павел не был.
Быть признанным позорно так
Ему бы запретило небо.
Уж лучше непризнанья мрак,
Уж лучше крики порицанья
Своя голгофа и осанна,
И вознесение своё
Над временем, где ложно всё.

Знал Павел: где царит свобода,
Там процветанье и прогресс,
Где нет её, власть сумасброда,
И разница большая есть:
Ты ли, чиновник ли решает,
Высокомерно разрешая
За взятку что несёт прогресс,
В ней только видя интерес.

Он понял: жизни смысл – в свободе
От предрассудков и невежд,
От изнуряющей работы
И безысходности надежд…
Он понял, что нет правды в книгах,
И что рабам привычно иго.
Пока не вырос средний класс,
Едва ль изменится что в нас.

Людей немало запивало
Тогда безверье и тоску,
В угаре пьяном пребывая.
У них слетала правда с губ.
Но это было лишь нахальством
Забывших страх перед начальством
Вдали от окриков тупых,
Чтоб утром страхом мучить их.

Холуйство никуда не делось,
Но Павел в мыслях встал с колен.
Как праздника ему хотелось
Средь серых будней перемен
И от холуйства избавленья,
А символ старого был Ленин,
Стоящий в центрах площадей
И вниз глядящий на людей.

Когда свободы нет, нет счастья!
И ей одною одержим,
Возненавидел Павел власти.
Порой мы этим все грешим,
Когда мы жизнью недовольны.
Когда ж ему бывало больно,
Шептал он с вызовом судьбе
На площади: « Ужо, тебе!»,

Кумир плешивый и картавый,
Что черни власть установил.
Его сочится кровью слава,
Он адвокатом чёрта был.
Он в Павле вызывал презренье.
Взорвать его он намеренье
Имел, но монумент – лишь тень.
Коль воевать, так уж не с тем.