Кирилл Кожурин - Царский путь. Стихотворения 1990—2014 гг.

Солнце всходит белой глыбою да сыплет соль в глаза.
В Окияне белой рыбою плыви, моя слеза.

Ворожи да завораживай меня, ворожея!
По сиреневому Сирину стреляти из ружья.

Не забуду птицу вещую – железное перо
Жжет, палит и распаляет ярым пламенем нутро.

Во утробе Огневицы, девы огненной семь-я.
Ворожи да завораживай меня, ворожея!

Ветер, вея, сновиденья навевал.
Вечер вече свистом вещим созывал.

Ветви рук моих склонял я до земли.
В вены рек моих пускал я корабли.

Вы плывите, корабли мои, вперед!
Как на мне да пресечется древний род.

В море остров с садом есть, да в том саду
Никогда уже не вырасти плоду.

Вей же, ветер, сновиденья навевай,
Да навьём меня живым не называй.

Как Стрибожьи внуки мчались стремглав,
Не касаясь позолоченных глав,

Мчались выше золоченых крестов,
Мчались ниже кучевых облаков.

Я внизу во поле вольном стоял,
Ветры-вихри на себя накликал:

«Гой еси ты, Государь Сатана!
Подымайся-ко с бездонного дна,

Загорайся полем огненной ржи,
Вора сердца моего ворожи.

То не ворог мой в овраге горит,
То пылает мой несысканный скит.

По скитам-китам подводным брожу,
Только сердца здесь я не нахожу.

В небе звездочка-денница видна.
Поищи-ка сердце там, Сатана!»

С головою оловянною,
С головнею деревянною

По дороге да по сломанным словам,
По растоптанным ступаю соловьям.

Саломея, Саломеюшка!
В пляс пустися-ко ты, змеюшка.

Извивайся, что веревочка вита,
Саломея, не жалея живота.

Одарю тебя желанною
Головою Иоанновой.

В Волхов волокут волхвов,
В Волгу волоком волков.
Волооокий, с поволокой
Взор блуждает одинокий.
Один-отчества не знает,
Он в себе таит, что тает,
Снежный ком земного шара,
Шорох древнего кошмара.

Ходит морок по хоромам,
Воет хором похоронным,
По корме, по карме ходит,
Хороводы в водах водит.
Одичалый, алый морок.
С ним сорок железных сорок —
Коромыслят по хоромам
Опереньем похоронным.

Скорпион, кровопийца, вампир!
Я в ампир бы устроил вам пир
(Скотобойни чернеют от крови).
Сокровенные крови покровы
Поцелуем сжимаются жал,
Но жалеет – не жалит – кинжал,
Вдруг прикинувшись киником в схиме.
Мне останется только имя:
На пергаменте взгляда влюблённого —
Скоропись скорпионова.

Выйду я из дома, да не в двери.
Выйду со двора, да не в ворота.
Расползайтесь вы по норам, звери!
На проклятыя иду болота.

Там растет разрыв-трава-разлука —
Разомкну замки я той травою.
Стрелочкой каленою из лука
Разлучу навек тебя со мною.

Как твои уста – медовы соты.
Как мои уста – пчелины жала.
Ошалело смотришь отчего ты?
Отчего рука вдруг задрожала?

Выйду я из дома, да не в двери.
Выйду со двора, да не в ворота.
Для твоих костей нарву костери —
Утром не добудятся кого-то…

О, колокола, колокола!
Кольца колокольчатой кольчуги
Колченоги ноги у лачуги
Колчеданом золочен колчан
Колокольчик кольчатый клокочет
Опрокинув киновари чан,
Захохочет и опять захочет
Опрокинуть в море-окиян
Вскачь по кочкам и по кучкам кочет
Колет колдуна игла кола
Около кола – колокола.

Колоколец около колец.
Колдуном расколота колода.
Коляда повесила у входа
Года високосного венец.

Колесом кружа о-коло леса,
Ока леса, колоса ресниц,
Високосный висельник-повеса
Пал пред околесицею ниц.

Новый Год, приблизясь, облизнулся,
Словно Алигьериева рысь.
Высоко-высоко ока высь.
Окунь ока в небо окунулся.