Николай Бербец: Симбиоз

И где с берегом волны в сговоре
И ласкаются, и шумят.
И где небо счастливым пологом
Укрывает цветущий сад.

Там в саду под цветущей яблоней,
Прислонившись к ее стволу,
Я б вдыхал ароматы отрадные,
Тихо б радовался теплу.

А под вечер бродил к заливу,
Заучил бы его, как стих,
И влюблялся бы в женщин красивых,
Светлолицых и молодых.

Весь мир во лжи. И нет благословения.
Пророки лгут. Не потому,
Что, может быть, не знали Откровения,
А потому, что не рассеять Тьму
Пророчествам, чья суть уже пуста.
Ведь Истину не передать из уст в уста.
И нет любви. И нет благословения,
Когда первостепенное значение
Приобретают древние слова.
У фарисеев Истина мертва.
У книжников не может быть спасения.
Живая Истина – Живое Откровение.
От сердца к сердцу Истина идёт.
В Живом Пророке Истина живёт.
О, жалкий род, достойный умирать,
Живых Пророков не способный дать.

Крестьянин выучил сынка,
В столичном Университете.
Отец бы всё отдал на свете,
Чтоб сыну жизнь была легка.
Учёба кончена и к дому,
Примчался сын уже с дипломом.
Семьёю встречен, как герой —
И пир горой.
И завязался разговор,
И вышел спор.
И вот сыночек в споре том,
Весьма не сдержан был с отцом,
И заявил отцу, что он,
И не учён, и не умён.
Отец не вынес тот упрёк,
И оттого надолго слёг.

Кто хочет, ищет пусть мораль,
А мне отца уж очень жаль.

Трудясь упорно день за днём,
Мышь строила просторный дом.
Чтоб не страшна была зима,
Предусмотрела закрома,
А если враг вдруг нападёт,
Предусмотрела чёрный ход.
Когда ж закончила дела,
Она Мышонка родила.
И для него, его любя,
Всё отрывала от себя.
Ну, а Мышонок рос, да рос,
И скоро маму перерос.
И все тут стали утверждать:
Мышонка надо приучать,
К тому, чтоб выполнял задания,
И, развивая сострадание,
Участвовал немного в том,
Чтоб содержать в порядке дом.
Но только слушать Мышь не стала,
Мышонка Мышь оберегала,
Сама, трудясь из года в год,
Его хранила от забот.
А время шло и шло упрямо,
Мышонку тесно стало с мамой,
Но он не думал жить трудом,
Не думал строить новый дом,
И тут же всё придумать смог,
Чтоб маму выгнать за порог.

Чтоб не нажить себе беду,
Детишек приучай к труду.

Была затея не плоха:
Лиса искала жениха.
Чем не жених, к примеру, Бобр,
К Лисе внимателен и добр.
Но главное, что сердцу любо,
Что у него бесценна шуба,
И слух среди зверей идёт,
Есть во владенье пароход.
Но как с Бобром не быть беде,
Ведь у него жильё в воде.
А у Медведя две берлоги,
Вещей различных очень много,
И говорят на чёрный час,
Припрятан небольшой алмаз.
Но как холодная погода,
Он спит в берлоге по полгода.
А вдруг Лису закроет он,
Заставив охранять свой сон?
Чтоб в женихе не ошибиться,
Лиса отправилась в столицу.
И у бутИка «Мир чудес»,
Узрела новый мерседес.
И от волнения вскричала:
«Владелец где? Его искала.
Ах, от него я всё стерплю,
Ведь я его уже люблю».

Смешной случается расклад,
Коль вместо сердца банкомат.

Во лжи достигнув апогея,
И власти жаждая во всём,
О выгодах мечты лелея,
Решил Шакал, что станет Львом.
Опустим сложность превращенья,
Во лжи талант Шакалу дан,
И после многих ухищрений,
Ему удался тот обман.
Ко Львам записанный к обеду,
Шакал торжествовал победу,
И ждал, что близок он к мечте.
Но в гардеробной тесноте,
Когда сдавал пальто и шляпу,
Ему вдруг отдавили лапу.
И тут Шакал про всё забыл,
И по шакальи громко взвыл.

Как ни юлит искусный лжец,
Бесстыдной лжи придёт конец.

Живя на дальней стороне,
Слон жизни доверял вполне,
И каждый день из года в год,
Без лени он встречал восход,
И выждав позднюю луну,
Часами слушал тишину,
И, излучая нрав простой,
Был счастлив с этой красотой.
Но в некий день, хоть нелегки,
К Слону вели пути-дороги,
К нему добрались понемногу
Известнейшие Знатоки.
Их было много, Слон – один.
Они умело говорили,
И незаметно заманили
Слона на выставку картин.
Как гениальное одно
Они хвалили полотно…
Вблизи, вдали, смотрел наш Слон,
Но лишь мазню увидел он.
Что, впрочем, и не мудрено:
Мазнёй и было полотно.
Пытался возмутиться Слон,
Но с выставки был изгнан вон.
Но тут другие Знатоки
Его зазвали у реки
Послушать избранный квартет,
Которого прекрасней нет.
Но Слон едва к реке спустился,
Чуть перепонок не лишился.