Ольга Кулькова - Послание в бутылке. Стихи

И если любовь бы встретила,
Была бы я нежной, трепетной,
И светились бы на устах любимого
Поцелуи мои —
Солнечные мотыльки.

Я не стыдилась бы плакать
И наслаждалась смехом.
Я бы любила себя.

Если бы Ты позволил мне,
Господи,
Жить —
Снова жить на Земле.

Мне иногда становится страшно.
Как подумаю, замираю,
Что, если Кто-то всю жизнь мою знает —
До каждой выпитой чашки,
До каждой жилки, до каждой клетки,
До каждой мысли добра,
До каждой грусти, до каждой ветки,
Постучавшей в окно с утра?
Что, если высший Кто-то
Любит меня – во всём,
Если своей заботой
Кутает – день за днём?
Что, если Кто-то плачет,
Вторя моим слезам?
Что, если жизнь моя значит
Больше, чем думалось мне?
Что, если я вовеки – с Высшим наедине?
И оттого мне страшно —
Я боюсь огорчить
Эту Любовь – всегдашнюю,
Мелочью даже, и
Её упустить лучи.

Оставим это высшему суду —
Различье вер, грехи и оправданья.
Открой мне сердце – я к тебе приду.
Мы вместе для любви и состраданья.

О призрачной и грустной правоте
Не будем спорить мы, плодя укоры —
Мы воспитаем солнечных детей,
На добрые дела и мысли скорых.

И в радости, и в горе – до конца,
С тобою вместе устремимся к свету,
Очистим в испытаниях сердца,
Украсим мир гармонией дуэта.

Пусть золото всё вынесших сердец,
Как дар, положат Богу на ладони,
И все различия сотрутся, наконец,
Перед лицом одной Любви огромной.

Отчего плачут в раю
Просветлённые души?
Вспоминают земную любовь свою,
Не желая ангелов слушать.

Ангелы им говорят:
«Тут будет вам, светлые, лучше!»,
А они: «Мы хотим назад!»,
Их бессилия слёзы душат.

Говорят: «Как же вы могли!
Этих грешников мы любили,
А вы нас забрали с земли,
Согласия не спросили.

Они без нас пропадут
И, может, дойдут до ада.
Счастья в вашем саду
Нам без любви не надо.

Только мы увидали свет
В образе затемнённом,
А нас теперь рядом нет…
О, как пространство огромно!

Пустите!» – и с неба летят,
Как звёзды в августе синем,
Пугая сонных утят
В пруду, и взрывают иней,

Мерцающий на земле.
Ползут к любимому дому
Три тысячи светолет
И слышат от милых: «Кто вы?»

И гаснут у нежных ног
Безмолвного плача очи:
«Возьми нас обратно, Бог!
Нас, умерших утром, забыли к ночи…»

Спонтанности взволнованного жеста
Почти никто не в силах оценить,
И гаснет искра грации небесной,
Неуловимо украшавшей дни.

Заметил ты – я стала неуклюжей,
Резка и угловата, словно тень.
Угасло в складках бархатного плюша
Изящество моё, как этот день,

День без любви и ласкового взгляда,
Без трепета ответного руки…
Я стала механической – так надо,
Когда забьётся в сердце ритм тоски.

Мне нет названья, имени и лика,
Нет места на Земле, где я жила.
Я – только нота Музыки великой,
Я – только дробь вселенского Числа.
Мне нет определения и доли,
Я призвана не делать, только быть —
Быть проявленьем изначальной воли,
Желаньем и велением Судьбы.

Я родилась, и нарекли мне имя,
Желая вычертить привычные пути.
Я вижу эту жизнь в прозрачном дыме,
И ту, что мной зовётся, во плоти.
О ней всё знаю я – от каждой клетки
До каждого движения ресниц.
Я в ней живу, но говорю к ней – редко.
Её лицо – одно из тысяч лиц,
Которые могли бы мне достаться.
Она – не я. Но я в ней заперта,
И гневаюсь за это святотатство:
Не будь её, была бы с Богом я слита.

Меня и любят не за это —
Не за лицо, талант, успех,
Всего за беглый отблеск света,
Что сохранился не во всех.
И это вовсе – нет! – не святость,
Скорей, уменье сострадать,
Помочь всем тем, чьи души смяты,
Кто вдруг померк – не навсегда.
Своей душой души коснуться
И передать ей – веру в свет.
Слезами звёзды вдруг прольются,
И мы – сквозь слёзы – им в ответ
Так улыбнёмся в ожиданье,
Что свет родится и в ночи,
И вновь – души другой сиянье
Кого-то сможет излечить.