Елена Федорова - Замок Нейшванштейн (сборник)

– К этому наряду не хватает усов и золотой бороды, – сказал он и протянул Николь набольшую коробочку. – Надеюсь, ваше появление произведет на гостей неизгладимое впечатление.

– Как знать, – пожала плечами Николь, покидая костюмерную.

Оставшись одна, она аккуратно разложила костюм Лоэнгрина на кровати, вынула из коробочки усы, бороду, парик и села к зеркалу. Несколько минут она внимательно разглядывала свое лицо, решая, что надо сделать, чтобы быть похожей на юного рыцаря. Потом аккуратно стерла всю косметику и, глянув на свое отражение, похолодела. Из зеркальной глади на нее во все глаза смотрел мужчина с бородой и усами. Николь отскочила от зеркала и, увидев разложенный на кровати костюм, вспомнила свой сон про юношу в стеклянном саркофаге.

– Нет, нет, нет, – замотала она головой, отгоняя дурные мысли. – Юноша был темноволосым, а мне дали светлый парик и золотую бородку. Но ведь я же могу не надевать этот наряд, а…

В дверь тихонько постучали.

– Войдите, – поспешно спрятав костюм, крикнула Николь.

– Добрый вечер, фройлен Николь, – проговорил Питер Палмер, входя в комнату. Сегодня он показался Николь менее уродливым чем вчера. Лицо было не таким землисто-желтым, губы не такими синими, а глаза не такими бесцветными.

Питер улыбнулся, по-хозяйски уселся в кресло и, предложив Николь сесть напротив, проговорил:

– Гюстав сказал, что вы выбрали костюм Лоэнгрина. – Николь кивнула. – Тогда вы непременно должны появиться на белом лебеде.

– Неужели, господин Питер, в вашем реквизите есть механическая ладья? – усмехнулась Николь.

– Разумеется, – ответил он и поднялся. Николь показалось, что он стал выше ростом. – Пойдемте со мной, я покажу вам лебедя.

Питер Палмер крепко сжал руку Николь и, глядя ей в глаза, строго спросил:

– Вы боитесь меня? – а потом чуть мягче добавил: – Вы ужасно боитесь меня, милая Николь.

– Да, прошептала она.

– Зря, – улыбнулся он. – Я не причиню вам вреда. Вы нужны мне, милая моя.

Николь удивленно глянула на него, не решаясь задать вопрос.

– Вы потом все-все узнаете. Потом, милая Николь. А сейчас я прошу только одного, послушания. Умоляю, выполните все, о чем я порошу вас.

– Надеюсь, ваши просьбы не выйдут за рамки приличия, господин Питер? – проговорила Николь.

– Клянусь, – приложив руку к сердцу, пообещал Питер Палмер.

– Я слушаю вас, Питер, – прошептала Николь.

К полуночи собрались все гости. Замок наполнился звуками человеческих голосов и словно ожил, пробудившись от летаргического сна. Николь шла по длинному коридору, отражаясь в стеклах картин, окнах, зеркалах и квадратиках сверкающего паркета, мысленно повторяя:

– Я – главная героиня, то есть герой, сегодняшнего праздника. Мое появление должно поразить всех, а особенно…

Николь остановилась, глубоко вздохнула, пытаясь унять дрожь и успокоиться. Но волнение не хотело отступать. Тогда Николь закрыла глаза и сказала сама себе:

– Это – всего лишь спектакль… Это – мой театральный дебют… Нет, все не то…

Николь открыла глаза, прислушалась к голосам, доносящимся из тронного зала, и улыбнулась:

– Это – доброе дело, которое я делаю для чудесного человека Питера Палмера. Ведь если бы не он, то… Я сидела бы сейчас за праздничным столом и уплетала яблочный пирог с корицей вместо того, чтобы разгуливать по замку в образе рыцаря Лоэнгрина. Но… – Николь гордо вскинула голову. – Я сама приняла решение приехать в замок, и почти не жалею об этом. Почти…

Николь поправила бородку, разгладила усики, покрепче натянула парик, подмигнула своему грустному отражению и быстро пошла туда, где ждал ее белый лебедь, впряженный в золотую ладью.

В тронный зал стремительно вошел король Людвиг Баварский в синей мантии, подбитой горностаевым мехом. Он остановился у высокого трона и, подняв руку, призвал всех к молчанию. Люди замерли, завороженно глядя на короля.

– Вы не верили в чудеса, господа, – возвысил голос Людвиг Баварский. – Вы не верили в то, что я до сих пор живу в замке Нейшванштейн, несмотря на то, что меня считают умершим в 1886 году. Теперь вы имеете честь лично убедиться в том, что я живой человек.

Король легко сбежал вниз по ступеням и приблизился к гостям. Одни испуганно пятились, другие пожимали королю руку, дабы убедиться, что он не призрак, третьи низко кланялись и заискивающе улыбались, четвертые принимали появление короля на балу, как само собой разумеющийся факт, в котором они и не думали сомневаться.