Сергей Снеговский - Сны в вещевом мешке (сборник)

Лусинэ. Женщина на нижней полке, на месте под номером двадцать пять, спит, гордо отвернувшись от стены и закинув руки за голову. На лице не дрогнет ни единый мускул. Похожа на индейскую скво. Она не из тех, кто распечатывает в поезде курицу или яйца от той же птицы. Она гордо несет звание вегетарианки и любит овощи, зелень и фрукты, уважает мужчин и свой армянский этнос. Вчера она выехала в Москву погостить у подруги, а заодно и поговорить с местным владельцем кавказского кафе на предмет поставки предметов интерьера, в частности глиняных кувшинов, тарелок, фигурок древних армянских персонажей из сказок, ну, и прочей утвари. Причмокивая губами во сне, Лусинэ видит, как ловкие пальцы Вазгена листают каталог ее изделий, и знает, что всё будет хорошо. А знает она это потому, что Вазген, хозяин кафе, – троюродный брат ее подружки и не откажется от заманчивого предложения общительной Лусинэ. Тем более что она везет с собой бутылку домашнего вина для него, и кто знает, как обернется в итоге разговор, но Лусинэ верит в успех задуманного. Уверенно спит дальше и следит за пальцами Вазгена, такими ловкими, быстрыми и почему-то грязными.

Вениамин. Как раз напротив Лусинэ едет очень высокий, с огромной залысиной и руками-лопатами, изможденный мастер трамвайного депо. За свои пятьдесят лет он успел поработать учителем труда, тренером по волейболу, водителем «Газели», механиком пельменного цеха, дворником, агентом по продажам, охранником и начальником склада. И вот теперь он, потрепанный нестройной профессиональной деятельностью, измучен рецептами врачей, последнее время пошаливают печень и почки. Ему неинтересно смотреть в окно. Вениамин сидит, облокотившись на стену и вытянув ноги. Они в таком положении как раз достают пятками до края рундука. Рыжеватые усы нависают над синюшными губами, и взгляд бесцелен и пуст. Просто в никуда. Он ничего не хочет, кроме одного – скорее доехать до Пензы, а потом сесть на попутку и впервые за пять лет оказаться на родине, на своей малой родине, у мамы, в деревушке Казачья Пелетьма Лунинского района. Он едет к маме и везет ей подарки.

Так сложилось, что жена ушла, еще когда он в конце 90-х пытался хоть как-то выбраться из-под гнета постоянной нехватки денег и подрабатывал агентом по продаже хрустальных безделушек, параллельно собирая с другом металлолом. Детей не нажили, делить нечего, а тут подвернулся какой-то юнец на «шестерке», и Марина ушла. Он не сильно горевал, понимал всё, но морщина поперек лба стала глубже, а сердце стало работать хуже, и Вениамин запил. Пил долго, мало, но часто, пока не уехал из Самары в Уфу: позвал к себе друг по металлолому. Просто, чтобы всё забыть. Там и осел со временем. Устроился в трамвайное депо механиком и потихоньку вылез из синей ямы. Но обзавестись семьей больше так и не получилось. Лишь старенькая мать под Пензой всегда его ждала и писала по старинке бумажные письма сыну. И вот он едет со своим большим сердцем, большими руками-лопатами и выбритым подбородком посадить ей в мае картошки, вскопать-перекопать весь огород и починить крышу в сарае. Для него весь смысл его не слишком яркой жизни теперь свернулся и сжался в один плотный, как бозон Хиггса, постулат: нет и не будет никого и никогда для него дороже, чем его старенькая мама. Он даже подумывает всё бросить и вернуться в деревушку насовсем. Дарья Романовна в это время печет сыну пироги со смородиной, как он любил в детстве, с белой и красной. Ждет сына. В горнице полы отдраены от и до. Ни пылинки.

Сергей (Снег) Снеговский. Я. У меня жена и два сына. Родился в Куйбышеве в 1977-м, живу в Самаре, работаю самим собой. Я музыкант и иногда пишу эссе. Вел дневник с двенадцати до восемнадцати лет. И скоро, наверное, я достану его из старого сундука и выдерну из его контекста несколько дней той поры для очередного рассказа. Если повезет и завтра с утра после гастролей в славном городе Пенза мне перепадет чашка крепкого кофе перед путешествием дальше, в автобусе до Арзамаса я не усну, а сильно покопаюсь в вопросах соблюдения Великого поста и, может быть, напишу несколько стихов. Давно этого не было. Соскучился по автобусам, как бы странно это ни звучало.

P. S. Все имена героев, кроме моего имени, вымышлены. А также любые совпадения могут носить лишь случайный характер. Я же не Шерлок Холмс, а Шерлок – это не я.