Сергей Снеговский - Сны в вещевом мешке (сборник)

Ее никто не звал тетя Паша или, например, баба Паша. Ее имя звучало громко и авторитетно – Прасковья Михайловна. Я же звал ее, любя крепко обнимать детскими ручонками за шею, повиснув, как елочная игрушка, просто «Баба». Бабуля была красивой. Высокая, с горделивой осанкой, с густыми, длинными седыми волосами и светлыми, смеющимися глазами в орнаменте из морщинок. Когда она увезла меня мелкого, пятилетнего, из Куйбышева в город Стерлитамак, ей было уже семьдесят два. Мы жили с ней в пятиэтажке на ул. Щербакова, 1. И те времена… Это был первый ясно осознанный период моего босоногого детства, когда мы с друганами ходили купаться или ловить рыбешек на речушку Стерля, воровали яблоки на соседних дачах, зимой строили ледяные пещеры и с деревянными пистолетами-автоматами играли в войну за домом. Там же я пошел в первый класс. Баба сидела со мной за первой партой на собрании первоклашек в детской библиотеке перед началом учебного года и гладила по голове меня, завороженного запахом новой тетрадки и волнующим моментом встречи с доселе неизвестной мне школьной жизнью. Все три класса я окончил в итоге отличником и со всякими грамотами и похвальными листами. Классная руководительница заставляла меня слушаться бабушку, объясняя это тем, что она для меня и мама, и папа в одном лице. Как будто я сам этого не понимал. Батя тогда пропадал на северах и в только ему известных местах, изредка навещая нас, ну а мамы не стало еще за три года до нашего с бабушкой переезда в Башкирию.

Я боялся. Детские страхи за бабушку преследовали меня постоянно. Если она долго шла из магазина, пока я делал уроки, я чуть ли не весь вылезал в окно, пытаясь разглядеть привычный любимый силуэт на тропинке к дому. Когда мы шли куда-то вдвоем, я держал ее за теплую руку и только тогда был доволен, спокоен и рад всему. Дома всегда пахло то пирожками, то блинами, то свежим, испеченным в духовке хлебом. И не было во всем мире ничего слаще этого хлеба со стаканом молока. Бывало, я «мотал ей нервы», и бабушка разговаривала, помню, сама с собой, причитая обо мне от третьего лица, хлопоча по дому, достаточно громко, чтоб я слышал в своей комнате, закрытый и лишенный на сегодня улицы. Иногда плакала, и тогда я кидался ей на шею, умолял простить и ревел вместе с ней. Однажды я поджег, балуясь с огнем, мусорное ведро в туалете, испугался и как ни в чем не бывало пошел смотреть телевизор, надеясь, что само как-то пройдет всё. После этого прятался под кроватью, так как бабушка уже не причитала, а четко шла с ремнем по моим следам в комнату. Последнее лето в Стерлитамаке, перед отъездом в Куйбышев, после третьего класса я помню особенно ярко. Баба поет на кухне песни за очередным стряпаньем, я прошу отпустить меня кататься на велосипеде, взятом ею мне напрокат с ее мизерной пенсии, а за окном звенит голосами соседских ребятишек лето 1986 года. Конечно, пообещав далеко не уезжать, я уехал куда-то в поля с другом рвать зеленую кукурузу. Бабушка меня искала. Когда мы вернулись под вечер, я встретил ее у подъезда печальную и, не оправдываясь, не выпрашивая «еще погулять», взявши за руку, сказал: «Пойдем домой, Ба». И она почему-то не ругала меня. Мы пошли домой смотреть «Спокойной ночи, малыши!» и пробовать пирожки с творогом.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.