Правды верный воин
В поле, пусть один,
Честен и спокоен —
Салтыков-Щедрин.
Попросил у крестьянки хлебушка —
Сено было свежо, душисто.
«Подождите» – сказала девушка,
И вопросы решились быстро.
Смотрел я музеи Европы в круизе
И к башне Пизанской пришёл, наконец —
Той самой, что падает в городе Пизе,
И слово внезапно явилось – ПИЗЕЦ.
Признаюсь: от избытка чувств,
Но так, чтоб было шито-крыто,
С утра кобрятины хочу,
Чтоб искусать антисемитов.
А я бокал вина за геев поднимаю,
И тост свой никому на свете не отдам:
Чем чаще мужики друг друга ублажают,
Тем больше о любви мечтающих мадам.
Плыть в шторм, творить, взахлёб любить,
А покорять, так Анды:
Мы только начинаем жить,
Когда уж лет за гланды.
Завистник зол был и ретив:
Убрав «Таланты и поклонники»,
Статью, приличия забыв,
Назвал «Мутанты и покойники».
Выстрел контрольный, все в чёрном, объятия,
Кладбище, речи, свидетель невольный,
Крыша, бабло, разговор по понятиям,
Спикер, политика… выстрел контрольный.
Фамилия даётся по крови, не по блату,
Хотя, порой, приходит по «щучьему веленью»,
А к Е. М. Примакову, по маме Киршенблату
И это не имеет прямого отношенья.
Послала как-то Лена журналиста,
Что обошлось ей тысяч в пятьдесят:
Собратья по перу смекнули быстро —
За интервью неделями стоят.
Когда уже ничто ни греет,
Чтоб лучше вникнуть в суть вещей,
Взгляну на Дориана Грея
И… вряд ли станет веселей.
В житейской мутной заводи
Идёт всё та же драма:
Так отдадим дань памяти
Шаламова Варлама!
В мире банкнот, как и в мире сестерций,
Равно средь шторма и мёртвого штиля,
Вечны слова Уленшпигеля Тиля:
«Пепел Клааса стучит в моём сердце».
Сквозь тьму и лицемерие шагал
К бессмертию художник Марк Шагал,
Играл скрипач, и ангел плыл над крышей,
И скрипки звук услышали в Париже.
О, мир кулис, сияньем ослеплён
Императриц, а с ними Примадонн
И Королей! Безумствуют фанаты:
…Скромней себя ведут нобелиаты.
На ракеты мужчины похожи,
К целям мчась напролом непременно.
Эту мысль, как могу, подытожу:
Мир у ног, коль надёжна антенна.
Актёр и текст любимой роли,
Что старый фрак и след от моли.
Когда репертуар достоин ПТУ,
Есть выход лишь один, простой, чего лукавить:
Просить взять под крыло немедля В. В. ПУ,
И не убавить тут, как, впрочем, не прибавить.
Как хочется любви, и ласки, и тепла,
Но всё ж в душе живёт и кое-что иное:
Когда в чужой карман влетает горсть бабла,
Лишается она желанного покоя.
Еврей ты, русский, алеут,
Скажу тебе одно:
Что средитам, что междутут —
Кому что суждено.
Пусть многие твердят, что всё со мной не так,
Но я люблю блины не больше, чем форшмак.
Неважно, ты солистка в «Норме»
Иль ходишь под гармонь вприсядку,
Имей всегда гормоны в норме,
Чтоб лёгкой жизнь была и сладкой.
С кого-то взятки гладки,
И всё у них в порядке.
Кому-то взятки сладки,
Как мёд пчелиной матке.
Когда жалеешь богача и мудреца с вельможей,
Завидуй нищему, глупцу и смерду с битой рожей.
Я не знаю, что будет дальше
На дороге, порою, зыбкой,
Лишь уверен: живёшь без фальши,
И по жизни идёшь с улыбкой.
В жизни моей кипучей
Стало давно мне ясно:
Ливни, шторма и тучи
В роде своём прекрасны.
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу